И ни ветра, ни ураганы

Не остановят его путь,

Он сам подобен океану,

И в бурях любит отдохнуть.

От уз земных душой свободен,

Плывёт по звёздным маякам.

Он небу синему подобен

И вечно юным облакам.

Что ты ворон кричишь у меня под окном?

Что ты душу мою вынимаешь?

Может быть, возвещаешь о пире большом

И собратьев своих призываешь?

Что ты пёс целый день у меня во дворе

Так протяжно и жалобно воешь?

Может быть, заскучал у себя в конуре

Или кошку с осины не сгонишь?

Что ты птичка мала, так неловка была

И в светлицу мою залетела?

Ты замерзла, видать, и немного тепла

У меня отыскать захотела.

Громче ворон кричит, чует сердце беду,

На столе догорает лампада…

По пуховому снегу гулять я пойду,

Только ждать меня больше не надо.

На моей посмертной тризне

Будет сто похвал.

Но никто при моей жизни

Мне руки не дал.

И в холод, и в зной, и в ненастье,

Не слушая сердца глас,

Мы ищем повсюду счастье,

Но счастье внутри у нас.

Нам с кем-то бороться нужно,

И от зари до зари

Мы бьёмся со злом наружно,

Но зло всё у нас внутри.

Не бесы нам строят козни,

Не Ангелы в рай ведут,

Мы сами сейчас, сегодня

Свой выбор делаем тут.

Однажды, как в пещере среди скал,

На лоджии я с книжкою лежал.

Носились тучки где-то в вышине,

Луч солнца отражался на окне,

И ласточки кружилися вокруг,

Строительству свой посвятив досуг.

И видел я, как по краю перил

Мой кот с беспечной важностью бродил.

Казалось, будто на ходу он спал,

Вид ласточек его не волновал.

Он так зевал, что я боялся: вот,

Сейчас себе он челюсть и свернёт.

Внезапно свежий ветерок подул,

В глазах кота какой-то блеск сверкнул.

В нем словно пробудилась тигра спесь,

Одним движеньем он напрягся весь,

Шерсть ощетинил, к телу хвост прижал

И сиганул с седьмого этажа…

Я закричал тогда что было сил,

И в тот же миг глаза свои открыл:

Носились тучки где-то в вышине,

Лежала книжка рядом, в стороне,

А в изголовье мой пушистый друг

Непонимающе смотрел вокруг.

Меня не любишь больше ты…

Я знаю, это глупо, глупо –

Смотреть и улыбаться тупо,

Все сожжены уже мосты.

Меня не любишь больше ты…

Теперь я это понимаю,

Никто не виноват, я знаю,

Слова напрасны и пусты.

Меня не любишь больше ты…

И раньше не любила тоже.

Но это было так похоже

На сон волшебной красоты.

Словно набат билось сердце в груди:

«Не уходи! Не уходи!»

Словно костёр полыхало всё тело:

«Я не хотела! Я не хотела!»

Губы одни улыбнулись слегка:

«Прости. Будь счастлив. Пока».

Охладели мои чувства,

Нет кипения страстей,

Лишь высокое искусство

Не умрёт в груди моей.

Ни сомнений нет, ни веры,

Только знание одно,

Чувство долга, чувство меры

Кем-то Свыше внушено.

Пусть печален я наружно,

Но печали нет внутри,

Звездам радуюсь жемчужным

От зари и до зари.

Пусть живу я нелюдимо

И от света прячусь в тень,

Но хранит меня незримо

Ангелов небесных сень

Кресты на шее своей носим,

Перед Распятьями стоим,

О милости Господней просим,

Красиво, складно говорим.

Но не шевелим даже пальцем,

Когда в житейской суете

Увидим нищего страдальца –

Слова мы забываем те,

А про себя твердим другое,

Вмиг отворачивая взор:

Что государство наше злое,

Что тот несчастный плут и вор,

Что это мнимое страданье,

А коль не так – то поделом,

Что это Божье наказанье,

И сам он виноват во всём…

Как оправданий сразу много

В уме рождается у нас!

Не видим мы страданий Бога,

Христа, распятого сейчас!

Не замечаем боль чужую,