Ингриг была так простодушна, что решилась возразить:

– А во всех серьезных книгах написано, что драконы не могли говорить по-человечески, поскольку их голосовые связки не были к этому приспособлены. Последний Дракон быстро выучил шинанский язык, понимал все, что ему говорят, но в ответ лишь кивал или качал головой.

Риана бросила на девушку хмурый взгляд.

– Это все глупые колдовские басни, – высокомерно произнесла она. – Тогдашние колдуны были очень недовольны, что Дракон охотнее общался с ведьмами, чем с ними, вот и выдумали сказочку, будто он совсем не умел говорить. На самом же деле он достаточно бегло разговаривал, производя все соответствующие звуки при помощи чар.

Шимас и сам считал, что древние колдуны в этом вопросе перегнули палку. Им было досадно, что Последний Дракон так явно отдавал предпочтение ведьмам, поэтому из чистой зависти утверждали, что якобы он вообще ни с кем не разговаривает, а ведьмы просто выкаблучиваются. А со временем это стало частью колдовской мифологии – определенного набора контроверсионных фактов, в справедливости которых было принято не сомневаться, несмотря на их очевидную спорность. Кстати, у ведьм была не менее богатая мифология, к которой, в частности, относился догмат (иначе его не назовешь) о невиновности Ирдана аб Брина и подлом заговоре против него завистников из университетского Магистрата.

И хотя Шимас все это понимал, он неожиданно для самого себя вступился за Ингриг:

– Но согласитесь, леди Риана, что в таких предположениях есть своя логика. Я не возражаю: Дракон имел основания уклоняться от общения с колдунами, усматривая в каждом из них потенциального черного. Но ведь ведьмы были вне подозрений, тем более, как вы сами говорите, ваша магия сродни драконьей. Однако я не слышал, чтобы Последний Дракон поделился с вами какими-нибудь тайнами, рассказал о древних временах, научил вас читать руны. Или, может, вы это скрываете?

Риана сердито насупилась, но все же ответила:

– Он и нам не доверял, разве не ясно? Конечно, не так категорически, как колдунам, однако считал, что и ведьмы не готовы воспринять знания цивилизации, призвавшей в этот мир демонов и чудовищ. Он остерегался давать любую информацию о прежних жителях Абрада, понимая, что это позволило бы нам сделать дополнительные предположения о значении рунических надписей и в конце концов разгадать древний язык. Как по мне, его опасения были напрасны, и следующие тысяча лет истории Сестринства это доказали. Но я признаю, что из-за глупости древних людей у Дракона были веские причины сомневаться и в шинанцах – даже в ведьмах.

С этими словами Риана резко развернулась и подошла к Колвину, почтительно стоявшему немного в стороне и все еще державшему в руках сумки. Она забрала их у него, поставила на землю и сказала:

– Теперь, Колвин, можешь вернуть свою силу.

– Слушаюсь, госпожа! – ответил он, радуясь, что может выполнить очередной приказ.

Когда его колдовская сила снова стала видимой, Ингриг испуганно вскрикнула и опрометью спряталась за спиной мужа. А Дарах, хотя и был застигнут врасплох, тут же создал перед собой довольно сильный защитный узор.

– Он что, черный?!

– Да, черный, – невозмутимо подтвердила Риана. – Но не беспокойтесь, он безвреден. Я его усмирила.

– О!.. – пораженно протянул Дарах. Похоже, упоминание об усмирении испугало его больше, чем само присутствие черного колдуна. В любом случае вызвало большее отвращение.

Зато Ингриг мгновенно успокоилась, вышла вперед и смерила Колвина заинтересованным взглядом.

– А знаете, у меня была такая догадка. Но я сразу отбросила ее, даже с Дарахом не поделилась. Решила, что это глупости. Зачем же вам было брать его с собой? Могли бы нанять обычного слугу.

– Мне слуги вообще не нужны, – сказала Риана. – А Колвина я взяла, потому что так сложились обстоятельства. Но о них вам лучше расскажет профессор аб Нейван. – Она посмотрела на Шимаса. – Как бы то ни было, профессор, это прежде всего ваша история. А я появилась в ней лишь под конец.

Шимаса нисколько не удивила эта показная скромность. По большому счету, Риане было безразлично мнение колдунов. Но можно не сомневаться, что перед сестрами-ведьмами она припишет все заслуги себе – в том случае, конечно, если будет что приписывать.

На корабле они не раз обсуждали, о чем рассказывать Дараху и Ингриг, но так и не пришли к согласию. Теперь же Риана просто отдала это на усмотрение Шимаса, а он решил не очень отклоняться от версии, которая уже стала официальной, ни словом не обмолвился о Ярлахе аб Конале, однако упомянул о своей встрече с диннеши, перенеся место события из Тир на х-Эйдала в Румнах и изобразив все так, словно это был просто визит вежливости. Дескать, диннеши, пораженный его преждевременной разгадкой неотвратимого пророчества, захотел встретиться с ним и немного пообщаться…