– Да, кое-что обнаружила, – сказала Риана. – А что это за меч? И что за плащ? Или ты не можешь рассказать?

– Теперь могу. Я просто должен рассказать, чтобы обосновать права Гвыфина на эти вещи.

Риана мигом помрачнела, и было нетрудно догадаться почему. Права не обосновывают просто так, а делают это только с намерением вернуть свою собственность. Самому Шимасу было, в общем, безразлично; он понимал, что ведьма все равно не позволит ему оставить этот удивительный плащ, который защищал от Темной Энергии, существенно облегчал левитацию и, наверное, имел еще немало полезных свойств. Так пусть обе их находки вернутся в Гвыфин – это, по крайней мере, будет справедливо…

– Дело было несколько тысячелетий назад, – заговорил диннеши. – Точную дату не скажу, да она и не имеет значения. В те времена цивилизация древних людей, как вы их называете, еще существовала и из последних сил сдерживала нашествие нечисти. Мы в Гвыфине понимали, что они обречены, ведь среди них было слишком много предателей – и простых людей, и колдунов, стремившихся своей службой Ан Нувину обрести вечную жизнь в облике демонов. Но ничего поделать мы не могли – большинство древних не хотели гибели своего мира, они надеялись защитить его собственными силами, поэтому не звали нас на Битву Последнего Дня. А когда их осталось совсем немного и они утратили любую надежду, их голосов уже не хватило – из-за большого количества предателей, составлявших на то время чуть ли не половину уцелевшего человечества. Тогда двенадцать наших братьев не выдержали и решили сойти на землю по призыву меньшинства. Они…

– Двенадцать? – не сдержавшись, прервала его Риана. – Как драконов? Неужели…

Диннеши утвердительно кивнул:

– Да, Риана. Вопреки убеждению многих твоих сестер драконов всегда было двенадцать. И они были нашими братьями, пренебрегшими своим высшим предназначением, променявшими жизнь в Гвыфине в терпеливом ожидании Последнего Дня на долгие тысячелетия бесплодной и безнадежной битвы на земле. Это был их личный выбор, и не мне их судить. Одиннадцать из них добровольно отреклись от силы и крыльев диннеши, превратившись в драконов. Двенадцатый, их предводитель, был очень горделивым и решил сойти на землю во всем своем грозном величии и славе. Сойти не так, как сошел к вам я, большей частью оставаясь в Гвыфине; а сойти целиком и навсегда. Однако земной мир не воспринял его в таком облике – он сорвал с него крылья, отобрал силу и поглотил их, добавив себе запаса прочности в противостоянии Ан Нувину. Не знаю, возможно, в этом и заключался расчет нашего двенадцатого брата, которого вы называете Последним Драконом. Мы до сих пор об этом спорим и никак не придем к единому мнению… Но в конце концов мотивы его поступка не имеют значения. Главное то, что вашему миру не удалось до конца переварить силу и крылья нашего брата. Пройдя сквозь землю, последняя капля его силы превратилась в меч, последнее перо одного из крыльев обратилось в плащ, и они вместе застряли между землей и Тындаяром.

Риана ошеломленно уставилась на меч. Еще бы – она думала, что это просто творение гвыфинских чар, самый совершенный и самый могущественный из всех известных артефактов; а на самом деле он оказался материальным воплощением хоть и небольшой, но подлинной части сущности диннеши…

«Точно так же, кстати, как и плащ», – подумал Шимас, коснувшись пальцем золотой застежки. Разумеется, диннеши говорил о крыльях аллегорически, вряд ли обитатели Гвыфина нуждаются в каких-то физических крыльях, да и драконы, лишившись их, преспокойно себе летали. Скорее всего, речь шла об особенной магии, которая могла вознести на недостижимую высоту. И в прямом понимании – сделав невесомым, и в переносном – защитив от Зла.

У Шимаса исчезло малейшее желание отдавать этот плащ – хоть ведьмам, хоть диннеши…

– Так ты пришел забрать у нас меч и плащ? – с удрученным вздохом спросила Риана.

– Нет, ни в коем случае. Я всего лишь предлагаю вам добровольно отказаться от них. Имейте в виду, это ваш единственный шанс, больше такого предложения не последует. Отклонив его сейчас, вы уже никогда не сможете избавиться от этих вещей. Меч всегда будет с тобой, Риана, а плащ – с тобой, Шимас. Если отдадите кому-нибудь или просто выбросите, они все равно вернутся к вам. Всю жизнь на вас будет охотиться Ан Нувин в попытке заполучить себе каплю силы и перо от крыла диннеши. Ты, Риана, наживешь немало врагов среди собственных сестер, которые будут завидовать твоему могуществу, считая, что ты его не заслужила. А тебе, Шимас, придется остерегаться как ведьм, так и коллег-колдунов; кое-кто из них захочет убить тебя, чтобы завладеть твоим плащом. Подумайте, стоят ли ваши находки тех опасностей, которые будут ожидать вас в будущем, оправдают ли они те многочисленные трудности, что наполнят вашу жизнь из-за их присутствия. В конце концов, вам грех жаловаться, что вы напрасно совершили это долгое путешествие. Как я и обещал, вы нашли тут новое знание – раскрыли тайну происхождения драконов. И уверяю, вам не придется уговаривать других людей поверить вам на слово. Если отдадите мне меч и плащ, я подскажу, где можно найти материальные свидетельства, однозначно и бесспорно подтверждающие мой рассказ. За ними не нужно отправляться на край света, они есть и на Абраде.

Такое предложение показалось Шимасу весьма заманчивым. Он только хотел выяснить, какого рода будут обещанные подсказки – туманными и неопределенными, вроде «ищите и обрящете», или четкими указаниями о том, где именно находятся эти материальные свидетельства и что они собой представляют. Пока Шимас мысленно формулировал свой вопрос, Риана уверенно произнесла:

– Я оставляю себе меч. Прости, Несущий Свет, если я не оправдала твоих надежд, но это мое окончательное решение. Я выбираю силу, а профессору аб Нейвану пускай достаются знания. Отведи его в сторону, расскажи, что нужно, а я даю слово, что не буду пытаться что-либо выведать. Могу даже пообещать, что никому не расскажу о происхождении драконов. Буду держать все в тайне, чтобы профессор мог беспрепятственно раздобыть соответствующие доказательства и объявить миру о своем открытии.

Диннеши покачал головой:

– Твое великодушие, Риана, достойно наивысшей похвалы. К сожалению, этого мало. Цена моей информации – обе вещи: и меч, и плащ. За одну из них вы ничего не получите.

Ведьма с неподдельным сожалением взглянула на Шимаса:

– Извините, профессор, но я не передумаю. Мы с вами уже достаточно давно знакомы, и вы должны понимать, что силу я ценю больше, чем знания.

– Я это понимаю, леди Риана.

– Ты, Шимас, – сказал диннеши, – можешь просто отдать плащ, удовольствовавшись тем, что уже знаешь. Тогда спокойно вернешься в Кованхар, продолжишь жить обычной для себя жизнью университетского преподавателя – скучной, однообразной, зато счастливой. А с плащом тебе о такой жизни не стоит и мечтать.

– Да, знаю… – Шимас замолчал, собираясь с решимостью. – Не сомневаюсь, что впоследствии я об этом очень пожалею и буду проклинать себя за свой выбор. Но я оставляю плащ.

Взрослые и мудрые глаза мальчика-диннеши, казалось, пронзили его насквозь.

– Ты уверен?

– Вовсе нет! – невесть почему рассердился Шимас. – Я уже сказал, что пожалею об этом. И в то же время я уверен, что точно так же буду сожалеть, отказавшись от плаща. Остаток своей скучной и однообразной жизни буду мучиться мыслью об этой утрате, больше не найду покоя, не смогу чувствовать себя счастливым, занимаясь любимым делом. Если ты хорошо меня знаешь, должен это понимать. И с твоей стороны было бы порядочнее не ставить меня перед выбором, а просто потребовать, чтобы я вернул плащ. Выдумал бы какую-нибудь сказочку – например, что гвыфинские чары пагубно действуют на колдунов. Я, может, и засомневался бы, но не стал бы спорить.