А вчера вечером в восточном предместье патруль задержал одного торговца, направлявшегося в Касневид со своим товаром, и при обыске у него были обнаружены очередные распоряжения от Священной Канцелярии для руководства тамошнего диоцеза. Поборники все чаще прибегали к помощи простых горожан, которым, в отличие от курьеров, было легче выбраться за пределы Хангована. Упомянутый торговец погорел из-за своей чрезмерной услужливости – ему не хватило выдержки дождаться утра, он отправился в путь на ночь глядя, чем и привлек себе внимание военных. А поскольку среди изъятых у него документов нашлись и прямо противоречащие королевским указам, горемыку по быстрому приговору военно-полевого суда на рассвете казнили как государственного изменника. Такая же участь ожидала и проповедника, оказавшего своему прихожанину медвежью услугу, подбив его на этот поступок. Как раз сейчас его допрашивали с целью выянить, от кого он получил противозаконные документы, а потом эти показания будут добавлены к уже и так немалому перечню обвинений, выдвинутых против чиновников Священной Канцелярии и Поборнического Совета.

– По рапортам патрульных командиров, – докладывал генерал, – ни ночью, ни утром вокруг Дворца Святой Веры не наблюдалось никакого подозрительного оживления. Лично я сомневаюсь, что Лаврайну удалось туда попасть. Думаю, он все еще прячется где-то в Кайр Гвалхале или же попросил убежища у кого-нибудь из городских друзей.

– Или, – добавил король, – смог сбежать из Хангована и сейчас направляется в Бланах.

– Тогда его обязательно схватят, государь. До двадцатой мили Бланахского тракта стоят наши заставы. К тому же я понимал, что это самое вероятное направление для побега, и еще ночью отрядил туда два взвода.

– Да, знаю. Но Лаврайн не дурак, чтобы ехать по самому тракту, он наверняка свернул на проселки. А их слишком много, чтобы войска могли все перекрыть.

Генерал вынужден был с этим согласиться, однако заметил:

– Даже если Лаврайн туда доберется, это может сыграть нам на руку. Он очень амбициозный и честолюбивый, поэтому потребует от поборников полного послушания. Тогда начнется его противостояние с Айваром аб Фердохом, в Поборническом Совете произойдет раскол, а поборники в других регионах растеряются и не будут знать, чьи приказы выполнять.

Имар лишь неопределенно покачал головой. Он побаивался другого – что начальники большинства диоцезов недолго будут колебаться и с радостью признают власть Лаврайна, наплевав на сидящего сиднем во вражеском Ханговане верховного поборника…

После обеда Кайлем аб Рордан пошел к своей сестре, а Имар вернулся к правительственным делам, но никак не мог на них сосредоточиться, с нетерпением ожидая хоть какого-нибудь известия о Лаврайне. Благо леди Гвайр не появлялась, – похоже, брат все-таки сумел убедить ее, что это безнадежно.

Только через три часа мастер Леолан доложил, что в приемной ожидает леди Элвен вер Кайлем. Имар, как раз совещавшийся с министром торговли, поспешно закончил разговор, подписал все принесенные им бумаги, быстро спровадил чиновника и приказал секретарю пригласить Элвен.

Войдя в кабинет, девушка сама закрыла за собой дверь и, очевидно, наложила на нее чары против подслушивания, потому что, повернувшись к Имару, произнесла:

– Теперь можем свободно говорить.

– Лорд Гарван и мастер Шовар уже вернулись?

– Еще нет, но сообщили мне о результатах поисков. Лаврайн не прячется ни у кого из друзей и знакомых и до сих пор не связался с поборниками. Похоже, он уже далеко отсюда, и никакие войска его не догонят.

– Почему ты так думаешь? Твой отец еще по свежим следам выслал во всех направлениях поисковые отряды. Возможно, они даже опередили его.

– Нет, – покачала головой Элвен, – не опередили. Единственная надежда была на то, что Лаврайн решил остаться в городе и требовать от Поборнического Совета твоего отстранения от престола. Но он оказался умнее… Или тот, кто вытащил его из тюрьмы, подсказал ему лучший план действий.

– Тот, кто вытащил его из тюрьмы? – удивленно переспросил король. – Разве он не сам сбежал?

Элвен вздохнула, подошла к Имару и взяла его за руку.

– Я должна извиниться перед тобой. И за себя, и за Гарвана с мастером Шоваром. Мы с самого начала знали, что побег Лаврайна был инсценирован, но тебе не сказали.

– Почему?

– Я так решила. Мне нужно было время, чтобы подготовиться к разговору с тобой. Это не так легко… это…

Она отпустила руку Имара, подошла к окну и засмотрелась на дворцовую площадь. Сегодня был ясный день, и солнечные лучи золотили ее светло-русые, немного рыжеватые волосы, отчего казалось, словно голову девушки окружал сияющий нимб, как у святых на иконах.

– Все это время, с тех пор как мы открылись тебе, – снова заговорила Элвен, не оборачиваясь, – мы… нет, не врали, а просто не говорили всей правды. Ни Гарван, ни мастер Шовар в этом не виноваты, ты не должен на них гневаться. Они подчиняются мне, потому что связаны со мной могущественной колдовской клятвой. Их эта полуправда очень тяготит, особенно Гарвана – ведь теперь он твой министр. А я… я понимала, что рано или поздно придется рассказать тебе все, но оттягивала этот момент, ждала… даже не знаю чего. Однако больше медлить нельзя, сегодняшние события показали, что ты должен знать всю правду, без всяких прикрас и замалчиваний.