Демон замолчал. Он многого предпочитал недоговаривать, оставляя в себе. Это, порой пугало. А Белиар и сам уже запутался, запутался в том, что чувствовал, в том, что хотел чувствовать.

– Но я бы прыгнула тогда с крыши, – тихо проговорила девушка. – Что бы для меня изменилось?

– Тогда бы и узнала, – фыркнул в ответ Белиар. – Я не имею представления, что происходит у тебя внутри, а потому не могу предсказать, хуже тебе было бы, или наоборот. Вечно винила бы себя за то, что не выдержала тогда, что все могло бы иначе кончиться. Но выбор ведь сделан уже.

– Да, я помню, ты предупреждал. И я сама так решила, поэтому тебя не виню, – девушка осторожно соскочила на пол и развернулась спиной к окну, – Белиар, а ты это серьезно тогда сказал... Про публичный дом? – голос предательски задрожал, и Оля судорожно стиснула воротник рубашки, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

– Помнишь, ты спрашивала, что будет, когда ты мне надоешь? – вздохнул демон. – Я же сказал, что эта тема будет тебе неприятна.

– А ты не можешь со мной как-нибудь по-другому поступить? Хотя бы даже убить... Насовсем... – Оля с трудом сглотнула, чувствуя, как подкашиваются колени. Неужели он действительно собрался...

– Ну что за просьбы, котенок. Будет так, как я захочу, не забывай об этом. Захочу, чтобы ты была шлюхой – будешь шлюхой, как и мать твоя.

– Что...

Для наступившей тишины удар прозвучал чуть ли не оглушительно, Оля даже не заметила, как он отдался глухой болью в сломанных пальцах.

– Со мной делай, что хочешь, и называй, как хочешь, но маму трогать не смей, слышишь? – задыхаясь от обиды проговорила девушка, но лишь поймав холодный взгляд из-под полуопущенных ресниц, поняла, что натворила.

Она в первый раз, за все это время, осмелилась поднять руку на Белиара, и то неосознанно.

Оля тут же отступила в сторону, глядя на демона огромными от ужаса глазами.

Он же не простит. Ни за что.

Язык не слушался, девушка не могла и слова вымолвить, все тело будто онемело и теперь не двигалось, да и куда возможно было сейчас сбежать, особенно с новой печатью, о которой напоминало, все ещё надрывно саднившее, плечо. Оля так и стояла, не шевелясь, парализованная ужасом, неотрывно глядя в будто бы гипнотизирующие холодные глаза.

Демон молча поднялся на ноги.

– Так ты не знала, – медленно произнес он каким-то странно спокойным, мягким даже голосом, Оля вздрогнула, это его привычка была девушке до боли хорошо знакома. – Не знала о настоящей профессии своей любимой матушки? И тебе даже не показалось странным, что такой взрослой уже достаточно девушке не сказали, от какой именно неизлечимой болезни она умерла?

– Н-не... Неправда... – надломлено всхлипнула Оля.

– Серьезно? А ты сама-то веришь, в то, что говоришь? Видишь-ли, суть не в том, что заключив контракт со мной, ты потеряла что-то важное. Судьба не может меняться так резко. У тебя с самого начала были лишь иллюзии.

Белиар говорил, медленно растягивая слова, будто с наслаждением наблюдая за ответной реакцией девушки.

– Хватит, пожалуйста, – она затравлено и жалобно как-то взглянула на демона. – Я не знала, прости... Не надо больше...

Как же больно. Неужели так действительно бывает?

– Ну а это уже мне решать, котенок, – Белиар склонился над девушкой, медленно скользя кончиками пальцев по шраму на щеке.

Оля мысленно попрощалась с жизнью.

Часть 19

Белиар почему-то не спешил, внимательно наблюдая за реакцией девушки. Она вся сжалась и в наступившей тишине можно было отчетливо расслышать её сбитое судорожное дыхание. Оля несмело подняла глаза.

– Ты... – тихо начала девушка и тут же осеклась. – Делай что хочешь, я заслужила. Только не тяни, пожалуйста.

Белиар лишь вздохнул и сжал её руку в кулак.