– Проходи, – приветливо улыбнулась медсестра, разворачиваясь в кресле. – Присаживайся.

Теоретически девушка могла бы попросту сбежать после урока, даже не заглянув в кабинет, но это выглядело бы уж слишком подозрительно. Она медленно вошла и опустилась на жесткую кушетку.

– Разбинтуй плечо, – спокойно попросила Светлана Владимировна, – перевязка неправильно сделана.

– Я дома сама переделаю, – хмыкнула Оля, чуть отодвигаясь. Вот чего ещё не хватало.

Медсестра неожиданно взяла со стола большие блестящие ножницы и одним движение разрезала бинты, повязка упала на пол. Девушка схватилась пальцами за плечо, но тут же от резкой боли быстро отдернула руку. Не зажило ещё?

– Кто же это татуировки в таком возрасте делает? – покачала головой Светлана Владимировна, растрепав кудрявые светлые волосы. Девушка облегченно выдохнула.

– Мне родители тоже не разрешали, – проговорила она, отводя глаза.

– Да ладно врать-то, – неожиданно рассмеялась медсестра, – знаю я, что это такое. Не беспокойся, я зла тебе не хочу.

– Мне уже однажды так говорили, – ответила Оля, отодвигаясь ещё дальше. – А потом чуть не убили...

– Что ж, не буду тебя переубеждать, наверное, у тебя веские причины мне не верить, – вздохнула Светлана Владимировна. – Но понимаешь, я ведь знаю того демона, с которым у тебя контракт.

– Белиара? – неверяще переспросила девушка.

– Именно. Я ведь тоже с ним когда-то сделку заключила, если не веришь, могу печать показать, – медсестра чуть закатала рукав, обнажив пентаграмму немного выше запястья, – но сейчас это просто обычный шрам, и никакой силы в нем нет.

– Не понимаю, – проговорила девушка, теребя в руках ремешок от сумки, – он же говорил, что...

– Да, он и мне говорил, – согласно кивнула Светлана Владимировна. – Давай я тебе по порядку все расскажу, хорошо? А ты выслушай внимательно, может, пригодится. Мы контракт заключили во время Второй Мировой ещё. Тогда фашисты школу подорвали, а я медиком работала, и всех детей... выживших... к нам в больницу привезли. Врачей не хватало, умерли многие, я почти одна за ними ухаживала. И тут заболела чем-то. Сильно очень. А лекарств хороших не было, сама знаешь, война. В общем умирала я... А детей тех не могла оставить, понимаешь, не могла... Тогда он и пришел, контракт предложил заключить... Я только одного пожелала, чтобы у меня была возможность хотя бы до конца войны в госпитале поработать ещё. А он сказал потом, что я все равно умру, но возможность такую он мне предоставит. Так и сделал. Я днями и ночами на работе была, все равно могла и не спать, а когда ему хотелось, он и приходил и... Ну ты, наверное, и сама знаешь... А по окончании войны отпустил меня.

– Отпустил? – тихо переспросила девушка, потупив взгляд. Теперь-то ясно, что значит уважительная причина для сделки с дьяволом.

– Да я сама тоже удивилась сначала. Но он, видимо не такой уж и плохой... Просто надо делать все в точности как он говорит, но и по стене перед ним не размазываться. Тогда все хорошо будет... – медсестра внезапно осеклась.

– Все поучаешь, Лана? – раздался в дверях привычный спокойный голос. – Кто бы мог подумать, что мы снова встретимся.

Белиар, вздохнув, прикрыл за собой дверь и вошел в кабинет.

Часть 24

– Белиар... – медсестра поднялась с кресла, потупив взгляд. – Действительно, очень удивительно...

Демон не спеша приблизился к Светлане и, склонившись к ней, слегка коснулся губами шеи. Оля почувствовала, как внутри что-то ядовито полыхнуло.

– Ну раз уж так случилось, – горячо прошептал он, – может, отметим? Или не рада меня видеть?

– Я вспоминала о тебе, – уклончиво ответила медсестра, чуть отстраняясь, – порой даже с благодарностью. Некоторые могут только мечтать о моей судьбе, я лишь могу тебя отблагодарить за все, что ты для меня сделал. Но разве ты и без того недостаточно мной насладился? У меня ведь есть право отказать?

Оля почему-то подметила про себя, что ни в её взгляде, ни в словах, ненависть отчетливо не проступала, но тем не менее витала в воздухе. Хорошо же она научилась свои эмоции контролировать.