Стоило мне зайти в общагу и начать раздеваться, как в дверь тут же стали стучать. Я, зная, кто там, спокойно подошла и открыла.

– Где ты была?- прорычал Антон, вламываясь в комнату.

– Тебя это не касается, - сложив руки на груди, ответила я.

– Касается!
– продолжал злиться парень.
– Где ты шлялась?

– Я еще раз повторяю - тебя это не касается!
– начиная злиться, ответила я, глядя прямо ему в глаза.
– Мы с тобой больше не пара. После того, что ты вытворял, ты не имеешь права требовать от меня ответа!

– Ты с ним уехала?! Да?!
– подойдя ко мне вплотную, рычал парень.

– Да! С ним! И ни капли не жалею об этом!
– прокричала я в ответ.

– Дрянь!
– рыкнул Антон, и мою щеку обожгла пощечина.

Я на мгновение закрыла глаза. А когда подняла, со всей ненавистью, что во мне была, посмотрела на него.

– Убирайся, - тихо, но отчетливо, произнесла я, яростно прожигая его взглядом.

Антон только зло взглянул меня и вылетел из комнаты.

Я приложила ладонь к горящей щеке, не в силах поверить, что он посмел меня ударить. Он, всегда нежный и заботливый, поднял на меня руку! И почему я раньше не замечала в нем такой агрессии? Ведь он всегда был вспыльчивым, ревнивым до абсурда, а я на все закрывала глаза. Наверно слишком сильно закрывала, раз не заметила, когда он стал мне изменять. А ведь по его пьяному бреду я помню, что это началось еще в школе. И продолжалось на протяжении всего этого времени. А ему еще хватало наглости утверждать, что я дорога ему, потому что он просто изменял мне, а не бросил. А теперь я чувствую себя наивной дурой, над которой смеются все подряд.

Решив, что сейчас мне надо побыть подальше от взбешенного Антона, я собрала вещи и уехала домой на две недели, наплевав на учебу. Рассказала маме об Антоне, но умолчала о своем поступке - ей это знать не к чему. Она полностью поддержала меня, сказав, что такой парень мне не нужен. Все время, что я находилась дома, меня доставали звонки Антона. Сначала он звонил, чтобы поругаться, потом чтобы сказать, что готов меня простить, если я вернусь к нему. Вот это меня больше всего взбесило.

– ТЫ готов простить? А сам ты не хочешь попросить прощения? Ты мне, козел, изменял направо и налево, стоило мне только отвернуться, а я должна просить прощения?! За что?

– Ты мне изменила!- рычал в трубку Антон.

– Я тебе не изменяла, поскольку к тому моменту, как я уехала с другим, мы уже не были парой! Заруби себе это на носу: я к тебе не вернусь!

Он пытался еще несколько раз позвонить, но я не брала трубку. Мама, не вытерпев, ответила ему однажды. Таких слов от мамы я еще не слышала. В свободное от звонков Антона время, я думала о своем незнакомце, с каждым днем все больше и больше удивляясь себе: как я, рассудительная и уравновешенная, могла так поступить. И почему? Я понимаю, конечно, целовался он обалденно, но это же не повод зомбировано за ним идти. Хотя не могу сказать, что я жалею, просто не узнаю себя. Решительно выбросив все из головы, я вернулась в общагу, с твердым намерением погрузиться с головой в учебу.

В первый же день встретила Антона. Он только кивнул и тут же отвернулся, а я облегченно вздохнула. Накатила мимолетная ностальгия по нашим отношения, но я тут же выбросила эти мысли из головы.

Зайдя в аудиторию, села рядом с Лизой. Она мне весело подмигнула и тут же стала посвящать во все случившееся за время моего отсутствия. Куча новостей и сплетен благополучно прошли мимо моих ушей. Кроме последней.

– Наша Клуша ушла, наконец, на пенсию!
– радостно провозгласила Лиза.

Вот эта новость меня обрадовала. Клуша, так прозвали нашу математичку за фамилию Клушина, уже давно достала всех студентов своим старческим маразмом и кретинизмом. Ее бесконечные придирки, постоянно снижаемые оценки и прочие радости достали всех первокурсников уже через неделю. Меня в том числе, поэтому я не меньше подруги рада была тому, что так быстро избавилась от нее. Эх, не завидую я пятикурсникам, которые столько лет терпели ее.

– А математику теперь ведет новый препод! Ты бы его видела!
– мечтательно закатила глаза Лиза.

Она в подробностях стала описывать сей объект страсти многих студенток. Молодой преподаватель стал самой главной новостью ВУЗа за последнее время. Я послушала дифирамбы о нем от силы минуты две, потом благополучно погрузилась в свои мысли, позволив думать Лизе, что я внимательно ее слушаю. Она соловьем разливалась о новом преподавателе, пока не прозвенел звонок. Я даже вздохнула облегченно, когда подруга замолчала. Но рано я стала обольщаться. На следующей перемене, а потом на еще двух, Лиза продолжала восхищаться новым учителем. Мне даже стало любопытно на него посмотреть: такого восторга в глазах подруги я еще не видела.