– Думаю, будет уместным продемонстрировать вам выучку фааркоонских егерей и матросов. Впрочем, вы уже можете наблюдать за ними. Согласитесь: мои парни умеют драться!

– И весьма неплохо. Однако, думаю, и нам стоит к ним присоединиться!

Две знаменитейшие шпаги вышли вперед, на острие клина, теснящего кредонских моряков. Чтобы остановить их напор, наверное, понадобился бы заряд картечи в упор, но у защищавшихся даже пистолеты были разряжены в результате долгой битвы.

А вдохновленные тооредаанцы и мооскаавцы, с восторгом выкрикивающие имена знаменитых героев (оу Ренки Дарээка также с некоторых пор считался в Старой Мооскаа фигурой легендарной), лишь удвоили свой напор и с видимой легкостью опрокинули вражеские заслоны. Еще несколько минут – и мооскаавкий капер был полностью освобожден от захватчиков. Но и это еще не было концом битвы. Впереди ждали еще три корабля, три залитые кровью палубы, каждый шаг по которым должен был сопровождаться чьей-то смертью. Холодная убийственная сталь и смертоносный свинец – все то, что так любят воспевать поэты, наблюдая за дракой со стороны.

И вот наступил тот самый момент, когда поток боевой ярости уходит и вместо него появляется жуткая усталость и боль.

Болят мелкие раны и синяки, натруженные мышцы, кости и даже, кажется, волосы и ногти… А невыносимая усталость свинцовой рубашкой гнет тебя к земле и скручивает мышцы судорогами, от которых хочется скулить и биться головой о палубу.

Но все это – знаки большой удачи! Ибо вокруг лежат те, чьи раны гораздо серьезней, а боль – в десятки раз мучительней. Или – что еще хуже – те, кто уже ничего не чувствует и больше не почувствует никогда.

И как бы тебе ни было тяжело, как бы ни была мучительна сама мысль о том, что нужно подняться и начать двигаться, твой долг – встать и оказать помощь тому, кто в ней нуждается. И уж тем более громок зов этого долга для того, кто называет себя вождем.

Да, когда угар битвы проходит и восторг от осознания собственной победы и того факта, что ты еще жив, утихает, наступает время определить цену этой победы. Подсчитать убитых, позаботиться о раненых и (это самое страшное) узнать судьбу своих друзей и товарищей. Кто из тех, с кем всего несколько часов назад ты дружески общался, сумел пережить битву, а кто навсегда ушел из твоей жизни, оставшись только в воспоминаниях.

– Я оу Ренки Дарээка! – взобравшись на мостик, громко, насколько хватало сил в обожженных порохом глотке и легких, заявил Ренки. – Военный вождь берега, полковник фааркоонских егерей, капитан фрегата «Счастливый». Временно беру на себя командование всеми солдатами Тооредаана и мооскаавскими каперами. Кто-нибудь желает это оспорить? Нет? Тогда те, кто еще может шевелиться, – встать. Если вы считаете, что ваши раны – лишь ничтожные царапины, найдите своих сержантов и оставайтесь возле них. Если полагаете свою рану достаточно серьезной, пройдите вон туда. На борту «Счастливого» есть довольно хороший лекарь. Если тут есть те, кто владеет лекарским искусством, временно поступаете в его подчинение. И мне плевать, кто в каком университете учился, кто старше, а кто младше. Сейчас вами будет командовать мой человек. Он также будет вправе взять себе в помощь любого, кто не является офицером. Наш долг – позаботиться о раненых, так что слушаемся лекаря. Офицерам – подойти ко мне. Сержанты и мичманы, собрать свои капральства. Доукомплектовать их людьми, оставшимися без командиров. Солдаты отделяют легкораненых от тех, у кого раны тяжелые. Моряки, позаботьтесь о кораблях, чтобы нам не пришлось барахтаться в воде. После того как каждый раненый будет осмотрен, тела героев – ибо все, кто сегодня погиб в этом сражении, без сомнения, герои – мы предадим волнам! Мы славно дрались сегодня. Так сделаем свою победу более полной, сумев спасти как можно больше людей и сохранить трофеи!

Ренки оказался самым старшим по званию среди выживших офицеров. Правда, был еще капитан корабля мооскаавских каперов, но он схлопотал в грудь две картечины из фальконета, так что сейчас ему было не до командования. Лекари, как обычно они любят это делать в подобных случаях, спихнули ответственность за жизнь этого человека на богов.

В общем, весь груз забот о немалом количестве солдат и моряков лег на плечи Ренки.

А еще важный момент – распределение добычи. Тут тоже было необходимо сразу обозначить некие границы во избежание скандалов и новых драк. Ибо кое-кто уже, добивая, к примеру, кредонских раненых, попутно не забывал обшаривать их карманы. Да и «свои» убитые едва ли могли избежать подобной участи – мертвым деньги уже не нужны. Но вот их товарищам…

– Маэстро Лии, – обратился Ренки к своему недавнему напарнику по решительной атаке на врага. – Поскольку кредонцы так и не сумели выбить вас с вашего корабля, он не может считаться нашей добычей. Полагаю, вам стоит отрядить человек пять, которые проследят за сохранностью казны и груза. Да и за корабельным имуществом стоит присмотреть, хорошему боцману только дай волю – он невзначай умыкнет с чужого корабля не только канатные бухты, но и якоря с мачтами. Также, хоть мне и не пристало советовать столь опытному воину, как вы, настоятельно рекомендую осмотреть нижние палубы и трюмы на предмет возгораний. День сегодня был жарким, стреляли много, одна искра – и… Будет обидно искупаться в морской воде из-за собственной небрежности после того, как выигран такой бой. Вам, лейтенант оу Вогшаа, стоит сделать то же самое в отношении королевского фрегата, на котором вы служите, и остальных захваченных кораблей. Можете взять под свою руку человек пятнадцать – двадцать. Лучше моряков, у них больше опыта в подобных делах. А вы, второй лейтенант оу Ригнии, – обратился он к довольно пожилому офицеру в форме морского пехотинца, – берете под свое командование дюжину морских пехотинцев и следите за порядком. Любые драки и споры необходимо пресекать быстро и безжалостно, но на мелкую мародерку стоит прикрыть глаза – ребята заслужили и могут немножко набить свой карман, а покойникам монеты уже не понадобятся.

Надо было распределить людей и поставить ответственных за ремонт кораблей, заботу о раненых, очистку палуб от трупов, а также назначить наряд на кухню, ибо и сам Ренки, и его люди не ели с самого раннего утра, а солнце этого бесконечного дня давно уже стояло в зените, и в сохранивших свою целостность животах изрядно бурчало. В общем, навалилось множество важных дел и появилось огромное количество мелочей, которые надо держать в голове, чтобы успешно подвести итоги победы. И лишь в самом конце Ренки заговорил о добыче.

– У нас – три кредонских фрегата. И три команды, которые могут претендовать на добычу. Да-да, судари, – усмехнувшись, обратился он к тооредаанским офицерам. – Формально я хоть и служу нашему королю, – Ренки как бы невзначай дотронулся до своего погона, на котором красовались знаки доблести, – но являюсь в какой-то мере суверенным правителем, а мои люди – моей дружиной, которую я содержу на свои средства. И, опять же формально, строго соблюдая законы войны, я вправе претендовать не только на три кредонских корабля, но даже и на ваш, ибо вы так и не смогли удержать его, и кредонцы успели спустить королевский флаг и поднять на вашей мачте свою поганую тряпку. Я ни в коей мере не упрекаю вас – битва была действительно жаркой, противник имел существенный перевес сил, и ваши потери говорят о том, что дрались вы достойно. И естественно, я не стану претендовать на сам фрегат. Пусть я и суверенный правитель, однако все-таки служу нашему королю. Но говорю я вам все это только для того, чтобы заранее пресечь все споры из-за добычи. Ее буду распределять я, и несогласные могут подавиться своим недовольством. Впрочем, скажу заранее: я планирую выделить хорошую долю нашим мооскаавским союзникам, ибо они действительно заслужили ее. А остальное… Один фрегат захватила полностью моя команда. Судьбу двух других предоставим решать адмиралу. На этом все. А теперь – за работу!