– А вы, значит, сударыня, сами из рабочих-крестьян?

– Почему ты все время пытаешься со мной поссориться? – возмутилась чуть не плача Татьяна.

– Не хочу ни с кем ссориться, а тем более с тобой. Просто я не из этой сказки. Выше нос, сударыня, – сказал Андрей, дотронулся указательным пальцем до кончика носа Татьяны, подмигнул ей, развернулся и побрел в направлении столицы.

Татьяна осталась не на шутку озадаченной: тот, которого она так ждала, прошел, что называется, мимо, публика действительно была пестрая и отвратная, а Иезуит время от времени дефилировал среди приглашенных с парой длинноногих похотливых блондинок, как павлин в брачный период, и этот факт уже сам по себе раздражал его дочь. Вот в такой момент и наблюдал за ней Иезуит, вернее, он наблюдал за ней все время, пока молодые люди выясняли отношения, но при этом не дал себя обнаружить, делая это неявно. Когда Татьяна вернулась к гостям, он подозвал помощника и коротко изрек:

– Узнай – кто, что и почему здесь? Объективку мне на стол завтра же.

Андрей шел по дороге, окруженной хвойными деревьями. Он находился в своей среде: природа, одиночество и мысли. Частые смены места жительства и окружения сделали свое дело: Андрей не имел друзей. Приятели, конечно, были, но не друзья. Соответственно, общаться тоже было особенно не с кем, а посему все, что оставалось ему, – это мысли, сны да адреналин во время тренировок. Он любил по нескольку раз прокручивать ту или иную ситуацию у себя в голове, но только с разными вводными. Вот и сейчас его сознание было занято прокручиванием последнего разговора с Татьяной. Размышления прервал затормозивший рядом автомобиль:

– И снова здравствуй, бродяга, – сказал в открытое окно водитель Дмитрий. – Ты не мог еще хотя бы полчасика потусить на даче?

Я только присел перекусить – и на тебе: верни дорогого гостя туда, откуда привез!

– Не брюзжи, я не специально. И вообще – сам дойду, не надо меня никуда возвращать.

– Не выеживайся, это ты птица вольная: захотел – пришел, захотел – ушел. А мое дело – молчать и выполнять прихоти хозяев. Сказано доставить – значит доставлю. Вот.

– Хорошо, спорить не буду, доставляй, – сказал Андрей и уселся на переднее сиденье автомобиля.

– Слушай, а ты не сильно торопишься?

– Да вроде нет, – развел руками Андрей.

– Отлично! Как смотришь на небольшой перекус? Я на кухне спер походную сумку Иезуита – он любит иногда выбираться на природу. Он как раз вчерась планировал побродить по лесу, ну, и сказал поварятам, чтобы перекус организовали, а так как его с самого утра вызвал Сам, то с прогулкой обломалось…

– Не вижу причин для отказа, тем более, что на вечеринке рассчитывал немного подкрепиться… Как вдруг облом… А че у тебя есть?

– Чесслово – не знаю. У меня не было времени рассматривать содержимое. Давай вместе разбираться, – сказал Дмитрий и съехал с асфальтированной дороги в лес. Минуты через три автомобиль мягко остановился. Место, наугад выбранное Дмитрием, наилучшим образом подходило для организации пикника: небольшая лесная опушка, со всех сторон окруженная хвойно-дубовым лесом, мягкая трава, пенье птиц и лесные запахи – что еще нужно для отдыха горожанина, истосковавшегося по чистому воздуху. Дмитрий достал из багажного отсека автомобиля большую походную сумку с едой, пластиковый бокс-холодильник, расстелил покрывало из термоизоляционного материала прямо на траве…

Оба уселись и принялись изучать содержимое походной сумки Иезуита. Чего там только не было: ветчина, бекон, слабосоленая форель, палтус холодного копчения, консервированные тигровые креветки и мясо дальневосточных крабов, несколько видов сыров, охотничьи сосиски, икра лососевая, белужья, масло сливочное, несколько видов французских булочек, свежие овощи, соления и фрукты… Кроме этого, отдельный бокс был заполнен всевозможными десертами: шоколадом, конфетами, пахлавой, лукумом и халвой. Пластиковый бокс-холодильник также радовал разнообразием напитков: соками, пивом, вином, водкой, коньяком, колой, фантой и просто водой. Тут же были упакованы одноразовые стаканы, ложки, ножи, вилки, тарелки и салфетки.

– Ничего себе походный наборчик! – присвистнул Андрей. – А ты неплохо устроился.

– Это Иезуит неплохо устроился, а я так, случайно оказался возле него. Вернее сказать, это тренер вытащил меня из одной задницы и всунул в другую, пусть земля ему будет пухом.

– А что с ним случилось?

– Да как-то случайно ударился головой о молоток… Три раза… И умер через неделю, так и не придя в сознание.

– За что его?

– Да кто теперь скажет… Думаю, на самом деле он был не тренером, вернее, тренером он был отменным, отдавался этому весь без остатка, но это была только часть его жизни. Жил он достаточно скромно, но вопросы, которые ему приходилось решать, были воистину государственными, при этом к его словам прислушивались не только сильные мира сего, но и сильные мира того – криминального.

– И из какой задницы он тебя вытащил?

– Из той, где половина нашего брата-спортсмена побывала… Школа, соревнования, армия, институт физкультуры, безденежье, бригада, одно ножевое да два огнестрельных, полтора года по больницам, полное разочарование в жизни, депрессия и все такое… Ты знаешь, я ведь искренне верил, что воровской мир более честный и справедливый, чем тот, в котором я жил до него, но на поверку оказалось не все так, как казалось: те же интриги, та же алчность, предательство, те же манипуляции чужими судьбами и жизнями, и так же основным мерилом социального статуса служат деньги – чем их больше у тебя, тем большую армию можешь содержать, и тем больше твой авторитет в среде подобных.