– Почему одна? – Незнакомец говорил уже спокойно. – Их сорок три. – Он прибавил какое-то слово, видимо на своем языке, с глубокой, очевидной ненавистью.

– Их было сорок три, – ответил Муратов, догадавшийся уже, о чем говорит странный незнакомец. – Но сорок два погибли. Она одна осталась в живых.

– Вы уверены?

– Совершенно уверены. Это так! У вас нет причин беспокоиться.

– Вы знаете, что они хотели сделать с вами?

– Конечно, знаем. Но нам никто не может причинить зла. Скажите лучше, откуда вы прилетели? Сколько вас?

– Нас четверо. Мы прилетели с нашей родины.

– Где она находится?

– Там! – незнакомец показал на небо.

– Сколько времени вы летели? По вашему счету лет.

– Не понял.

– Долго вы летели?

– Очень долго. Мы думали, что никогда не достигнем цели.

– Кто из вас старший? Кто управлял кораблем?

– Старший Вего. А кораблем никто не управлял. Мы не умеем этого делать.

– Что?!

Муратов повернулся к Стоуну и вкратце передал ему содержание разговора.

– Я ничего не понимаю, – закончил он.

– Да, трудно понять. На космонавтов они, во всяком случае, совсем не похожи. Загадка.

Серебристый смех Гианэи прервал его слова.

– Они, – Гианэя пренебрежительно, через плечо, указала на пришельцев, – украли корабль. И полетели на нем, сами не зная куда. Удивительно, что они остались живы!

– Из его слов получается не совсем так, – ответил Метьюз. – Видимо, у них была цель. Но как удалось им достигнуть Земли, не умея управлять кораблем?

– Потому, что осталась прежняя программа полета. Этот корабль должен был лететь за нами.

– Ну вот и все ясно, – сказал Стоун, выслушав перевод. – Звездолетом управлял электронный мозг. И возле Земли он ожидал указаний, которых не последовало. Удивительный и беспримерный случай! С их стороны это безумная смелость – пуститься в такой полет.

Муратов снова обратился к «космонавту».

– Вы слышали, что сказала эта девушка? – спросил он.

– Слышал.

– Вы действительно взяли чужой корабль?

– Теперь он наш.

Гианэя повернулась к пришельцу. Она немного наклонилась к нему и что-то спросила на своем языке.

Круглые глаза блеснули свирепой радостью. Пришелец произнес длинную фразу.

Гианэя страшно побледнела.

Несколько секунд она смотрела в лицо Мериго широко открытыми глазами. Потом со стоном закрыла их и внезапно без чувств упала к ногам Метьюза, не успевшего подхватить ее.

Казалось, не было больше ни одной загадки. Все стало ясным.

Инженеры Земли легко разобрались в конструкции звездолета и его двигателей, работавших на принципе взаимодействия гравитонных и антигравитонных полей. Техника Земли уже подходила к решению подобной задачи, и для «открытий» оказалось мало материала.

Это никого не удивило. Судя по оборудованию звездолета, развитие техники на родине Гианэи находилось примерно на том же уровне, что и техника Земли.

Путь, проделанный кораблем, заключенный в программе электронного мозга, расшифровали даже без помощи Гианэи. И на звездных картах пометили звезду – солнце планеты, откуда прилетели четверо.

Они были в пути почти семь лет по земному времени. Скорость была велика, и на родине «звездоплавателей» прошло в несколько раз большее время.

Не составляло никакой трудности отправить четверых обратно. В программу легко было внести приказ совершить посадку.

Но ученые Земли решили иначе. Они не хотели упускать счастливого случая.

Четверым сообщили, что они могут вернуться. И прибавили, что они полетят не одни, что с ними отправятся люди Земли. Путь покажется гораздо короче, не придется больше мучиться семь лет. Анабиозные ванны были в полной исправности. Семь лет пролетят, как один месяц.

Законы относительности были недоступны пониманию Мериго и его спутников. И они не поверили, что, вернувшись, не застанут тех, кого оставили. Но лететь обратно на родину согласились с радостью.

– Мы были уверены, что навсегда останемся здесь, – сказал Мериго, единственный из четверых, с кем можно было свободно разговаривать.