– Э-э, вы не знаете ее аппетитов! Она просит для отряда палатки, снаряжение и даже саперов.

– Саперов? Где же я их возьму?

– Знаете, ей это говорится, а она все равно требует. Мин и снарядов в лесу в самом деле много, а они копаются. Я вот принесла вам некоторые документы по прошлому году – переписку с областным военкоматом, карты. Посмотрите, чтобы в курсе были.

– Спасибо, Екатерина Васильевна. А та, которая…

– …Елена Желтикова…

– …а страшный человек Елена Желтикова пусть войдет минут через пять. Скажите ей, ладно?

– Хорошо, Михаил Андреевич.

«Спасибо, Екатерина Васильевна…», «Хорошо, Михаил Андреевич…», «На охрану воздушных рубежей Союза Советских Социалистических Республик – заступить!», «Спасибо… хорошо… пожалуйста…», «Пост сдал!», «Пост принял!».

«Да-а, разница», – в который раз за последнее время сравнил Черданцев условия службы и заторопился, углубился в бумаги.

Лена Желтикова пяти минут все-таки не высидела. Постучала, не дожидаясь ответа, дверь распахнула резко, сразу прошла к столу. В синем спортивном костюме, с короткой стрижкой, насупленными бровками и поджатыми тонкими губами – да, она вошла требовать и добиваться. «Ей бы еще к фамилии желтый костюм – и чистый молодой петушок», – подумал Черданцев.

– Здравствуйте, Лена, – улыбаясь, поднялся он из-за стола. Протянул руку: – Рад с вами познакомиться, рад, честное слово. Тем более накануне Дня Победы.

Брови пионервожатой от недоумения чуть разошлись, и майор, воспользовавшись паузой, пригласил ее сесть.

– Я немного знаю о работе вашего отряда, в какой-то степени догадываюсь, в каких условиях вы работаете, и знаете, что подумал?

Брови мгновенно вернулись на прежнее место, и Черданцев вновь подумал о желтом спорткостюме.

– Я подумал, что вам просто необходимы саперы.

Хотите сорвать неизбежное наступление – начинайте… отступать. И первое, чего вы добьетесь – психологического перевеса: вы станете делать то, что наметили сами, а не что станут диктовать другие. К вам в союзники перейдет также определенное количество времени и пространства – готовьте ответный маневр.

Рухнул замысел и Желтиковой: наступать просто стало некуда, противник исчез или, что совсем невероятно, превратился в союзника. Как к этому относиться? Это подвох, маневр или истина? Бояться или радоваться?

Чтобы сдержать улыбку от растерянного вида пионервожатой, Михаил Андреевич прошел к шкафу с книгами, переставил несколько брошюрок. Однако надо отдать должное и Лене: как ни была она шокирована встречным предложением, все же сумела не только сохранить некоторое самообладание, но и уловить усмешку майора.

– Вы… смеетесь?

Брови, два маленьких грозовых облачка, вновь накрыли черные озерки глаз. Теперь они будут защищаться до последнего.

– Немного, – не стал лукавить Михаил Андреевич. Подвинул стул, сел рядом с девушкой. – Но тем не менее согласен с вами полностью. В прошлом году на чем все остановилось? – взял к себе на колени папку с «делом Желтиковой».

– На переписке с десантниками – это самая ближняя воинская часть, где есть саперы. Вот, это я писала, это – военком, – узнала она некоторые бумаги.

– Я посмотрел – ваш отряд обнаружил более двадцати взрывоопасных предметов.

– Вот я и боюсь, как бы кто-нибудь не подорвался. Сама-то я могу обезвредить любой… – увидев, что военком опять улыбнулся, запальчиво взвилась: – Да, любой! Я, между прочим, обезвредила такую мину, которая до сих пор во всех справочниках идет как не подлежащая разминированию, – перешла она, видимо, на язык документов. – В военных академиях преподавали, что единственный способ – подрыв, а я ее разрядила. Ее в Москву и увезли, в академию ту самую.

– Это я тоже читал. Но хвалить вас не буду и не хочу. Каждый должен заниматься своим делом. Когда вы планируете начать работу отряда?

– С лета. И около болот подсохнет, и ребята со школой управятся.

– А я до этого времени все постараюсь узнать насчет саперов. Идет?

Михаил Андреевич встал.

– Но я вас в покое не оставлю, – встала и Лена. – Я буду каждый день к вам приходить.

– Каждый день не надо, у меня кроме ваших и другие ведь дела есть, а в двадцатых числах загляните.

– Ладно, – согласилась на срок Лена. – До свидания.

«Чистая Сонька Грач, – подумалось Черданцеву, но представить Лену в возрасте Сони не смог и уточнил для себя: – По характеру».

Еще раз, теперь уже внимательно, просмотрел лежащие в папке бумаги. Развернул карту района с красными пятнами карандашных штрихов – места, не проверенные еще с времен войны. Внизу, в самом углу, район захватывали синие полосы – заповедник. На следующей карте достаточно умелой рукой была нанесена схема боевых действий на территории района. Рябило от красных и синих стрел, множества пометок. Третья карта, вернее, срисованные под кальку контуры района, принадлежала отряду «Память» и была подписана, надо полагать, Леной. Места, где следопыты нашли останки воинов, помечались крестиками.