Оригинальное литературное изложение еще одной знаменитой кинокомедии
Кавказская пленница
Эту историю рассказал нам Шурик. Он во время каникул собирал кавказский фольклор. Неизвестно доподлинно, зачем это было ему нужно, но собирал он его добросовестно, прямо из первоисточника, а не где-нибудь в пыльной библиотеке. Видимо, для него это была одна из ступеней в стремлении стать тем, кем все мы должны были рано или поздно стать: гармоничной личностью. Благодаря, конечно, всеобщей и всеобязательной системе усредненного и возвышенного образования, плюс стремление самообучиться любой ценой, взять из каждого предмета главное. С точки зрения обучаемого, конечно.
Интересно, что при этом все научиваются одному и тому же.
Из физики запомнилась сказка о яблоке, угодившем Ньютону в макушку, и закон сообщающихся сосудой. И действительно, сколько нальешь, столько и выпьешь.
Из географий помним и знаем все места на глобусе, куда, по всей видимости, никогда не попадем.
Иностранные языки изучали так глубоко и долго, как нигде в мире не изучают. Поэтому, если мы находимся в прохладных широтах, то на все вопросы на любом языке на том же языке и отвечаем: «Нихт ферштейн!». Если в тёплых — то: «Моя твоя не понимай!»
С экономикой все было в порядке: экономика должна быть экономной!
Астрономия — астрономной...
И ни у кого, кроме лентяев, не возникало сомнений в необходимости такого широкого спектра обязательных познаний. Так что, если у вас возникало желание изучить мертвый язык ацтеков в свободное от разгрузки вагонов время, вы могли заручиться широкой общественной поддержкой и содействием масс.
Шурик не был лентяем, и поэтому свято верил в абсолютную целесообразность своей моноэкспедиции. Его энтузиазм передавался окружающим, вызывая в них стремление всячески благоприятствовать юному следопыту, желающему пополнить калейдоскоп наших познаний еще одним лоскутком.
Шурика интересовали различные легенды, обряды, тосты, анекдоты, древние обычаи. Его воображение будоражили сведения о совершенно экзотических обрядах, которые совершали аборигены на экваториальных островах.
Например, на острове Тутонго-Энтого в день свадьбы невесте и жениху в специальном храме специальным напильником спиливают передние зубы до половины. Потом празднование свадьбы продолжается пять месяцев, и все приглашенные с аппетитом едят белую глину, смешанную с листьями токо-токо.
Шурик был уверен, что на одной шестой части всей земной суши можно разыскать перлы не менее замечательные. И поэтому все выше забирался в горы, надеясь там найти хотя бы следы древних диких обычаев.
В одном из горных районов Кавказа и произошла с ним эта история, сама похожая на легенду. В каком именно районе все это произошло, Шурик не сказал, чтобы не быть несправедливым к другим районам, где могла произойти точно такая же история.
Итак, оседлав впервые в жизни серого скакуна размером чуть больше крупной собаки, Шурик мелким аллюром подминал под себя серпантин горной дороги... Ослик часто перебирал ногами, и седока трясло, как в лихорадке. Но временные дорожные неудобства растворялись в буйстве окружающей каменной стихии.
Дорога врезалась в гору, и могучие скалы нависали над головой Шурика, грозя именно в эту секунду рухнуть и не оставить от него мокрого места. Затем дорога выходила на самую кромку величественного ущелья, и казалось, что легкий порыв ветерка в состоянии столкнуть незадачливого путника в бездну.
Шурик вертел головой и остро переживал драматизм момента, но ослик оставался ко всему безучастен. Он шаг за шагом отмерял свои километры со знанием дела, не озираясь по сторонам, внушая седоку покой и уверенность.
Шурику одолжили этого ослика в областном центре сочувствующие отечественному фольклоризму с условием вернуть скакуна на обратном пути.
Можно было бы, конечно, взять и мотоцикл, но в горных условиях «живой» мотоцикл был надежнее. Да и была в этом уже какая-то возможность приобщиться к древним традициям.
Ведь одним из первых и наиболее популярных средств передвижения здесь, наверняка, был ишачок, неприхотливое и добродушное животное. Правда, о нем понапридумано немало всяких небылиц. Мол, непроглядно туп осел, упрям и своенравен.
Но это для тех, кто не знает. Да и кто из нас не становился жертвой стереотипов и предвзятости! Неизвестно еще, как мы выглядим с точки зрения самого осла. У него ведь тоже есть и своя точка зрения, и свои потребности, и интересы. Гораздо, конечно, более скромные, чем у нас с вами. Но это немногое ослик иногда очень упорно отстаивает в буквальном смысле этого слова. Вот так остановится на месте и стоит, как вкопанный.
Ведь человек такое создание, что на него сколько ни вкалывай, ему все мало... И все доводы, которые не сочетаются с его человечьими интересами, воспринимает, как упрямство, тупость и преграду на пути к достижению своей цели. Однако проницательный и чуткий человек всегда найдет путь к сердцу животного.