Туфель слетел с ноги куклы и попал в лампу. Лампа опрокинулась и выпустила дух. Сделалось темно. Ужас достиг своих пределов. Тогда все увидели, что начался рассвет. Щели осветились.

— Вот уже рассвет, — сказал доктор Гаспар, — и мне нужно идти во Дворец Трех Толстяков вместе с куклой наследника Тутти.

Негр толкнул дверь. Серый свет с улицы вошел в жилище. Клоун сидел по-прежнему, и глаза его были закрыты. Кукла спряталась за перегородку.

Доктор Гаспар наскоро объяснил Тибулу в чем дело. Он рассказал всю историю о кукле наследника Тутти, о том, как она исчезла и как теперь счастливо нашлась здесь, в балаганчике.

Кукла прислушивалась за перегородкою и ничего не понимала.

«Он его называет Тибулом, — удивлялась она. — Какой же это Тибул? Это ужасный негр. Тибул — красивый, белый и не черный…»

Тогда она высунула один глаз и посмотрела. Негр достал из кармана своих красных штанишек продолговатый флакон, откупорил его, отчего флакон пискнул, как воробей, и стал лить на себя из флакона какую-то жидкость. Через секунду произошло чудо. Негр стал белым, красивым и не черным. Сомнений не было. Это был Тибул.

— Ура! — закричала кукла и вылетела из-за перегородки, прямо на шею Тибулу.

Клоун, который ничего не видел и решил, что произошло самое ужасное, упал с того, на чем сидел, и остался без движения. Тибул поднял его за штаны.

Теперь уже кукла без приглашения расцеловала Тибула.

— Вот здорово! — говорила она, задыхаясь от восторга. — Как же ты был такой черный? А я тебя не узнала.

— Суок, — сказал Тибул строго.

Она немедленно спрыгнула с его огромной груди и стала перед ним навытяжку, не хуже хорошего оловянного солдатика.

— Что? — спросила она, как школьник.

Тибул положил руку на ее растрепанную голову. Она смотрела на него снизу счастливыми серыми глазами.

— Ты слышала, что говорил доктор Гаспар?

— Да. Он говорил о том, что Три Толстяка поручили ему вылечить куклу наследника Тутти. Он сказал, что эта кукла удрала из его экипажа. Он говорит, что я — эта кукла.

— Он ошибается, — заявил Тибул. — Доктор Гаспар, это не кукла, смею вас уверить, это мой маленький дружок. Это девочка, танцовщица Суок, мой верный товарищ по цирковой работе.

— Правда, — обрадовалась кукла. — Ведь мы с тобой не раз ходили по проволоке.

Она была очень довольна, что Тибул назвал ее своим верным товарищем.

— Милый, — шепнула она и потерлась лицом об его руку.

— Как? — переспросил доктор. — Неужели это живая девочка? Суок, вы говорите… Да! Да! Действительно! Я теперь вижу ясно. Я вспоминаю… Ведь я видел однажды эту девочку, да… да… ведь я спас ее от слуг старухи, которые хотели побить ее палками.

Тут доктор даже всплеснул руками.

— Ха-ха-ха! ну, да, конечно. Оттого мне и казалось таким знакомым личико куклы наследника Тутти. Это просто удивительное сходство, или, как говорят в науке, феномен.

Все разъяснилось к общему удовольствию. Делалось все светлей и светло,й. На задворках простонал петух.

И тут доктор снова опечалился.

— Да, все это прекрасно. Но это значит, что у меня куклы наследника Тутти нет, это значит, что я ее потерял на самом деле…

— Это значит, что вы ее нашли, — сказал Тибул, прижимая девочку к себе.

— Ка-а-ак?

— Так. Ты понимаешь меня, Суок?

— Кажется, — тихо ответила Суок.

— Ну? — спросил Тибул.

— Конечно, — сказала кукла и улыбнулась.

Доктор ничего не понял.

— Слушала ли ты меня, когда мы с тобой представляли перед толпой по воскресеньям. Ты стояла на полосатом мостике. Я говорил: «Алле!» — и ты сходила на проволоку и шла ко мне. Я ожидал тебя посередине, очень высоко, над толпой. Я выдвигал одно колено, опять говорил тебе: «Алле!» — и ты, став на мое колено, поднималась ко мне на плечи… Тебе было страшно?

— Нет. Ты говорил мне: «Алле!» — значит, надо было быть спокойной и ничего не бояться.

— Ну, вот, — сказал Тибул. — Теперь я тебе тоже говорю: «Алле!» Ты будешь куклой.

— Я буду куклой.

— Она будет куклой? — спросил доктор Гаспар. — Что это значит?

Надеюсь, читатель, что вы поняли! Вам не приходилось переживать стольких волнений и удивлений, как доктору Гаспару, поэтому вы более спокойны и скорее соображаете.

Подумайте: ведь доктор до сих пор как следует не выспался. И так приходится удивляться его железному организму.