– Спасибо, - наконец, разлепил губы Игорь Анатольевич.

– Не за что, - вздохнула Рада и убрала мокрый платок. Потом шагнула в комнату - в конце концов, она тут еще жила. Плюхнула на свою кровать сумку, сняла дубленку, стянула сапоги. Села на кровать, разминая окаменевшие за день ступни. Ноги болели немилосердно - ортопедическая лечебная обувь временами напоминала Раде пресловутый испанский сапог. Подумала, ушла за шкаф, быстро переоделась. От любимых теплых тапок стало чуть легче. В комнате творился ералаш - девки уже паковали вещи, ректор уже побагровел, и Рада заинтересовано за ним наблюдала - вдруг, посинеет. Напряжение и усталость последних дней навалились разом, превращаясь в апатию. Рада потерла лицо и щелкнула кнопкой, включая чайник. Достала кружки, заварку. Подумала, достала любимое варенье. Неспешно заварила чай - до рубинового оттенка.

– Игорь Анатольевич. Вы чаю хотели, - негромко сказала Рада.

– Хотел.

– Будете?

– Буду, если приглашаешь.

– А остальные?

– Их не пригласим, - хмыкнул мужчина, и опустился на стул. Стул жалобно скрипнул, но устоял. Рада отогревала руки на своей чашке, не смотря по сторонам - только прислушиваясь - упаковка вещей, ускоренная магически подошла к концу, и теперь Мила и Светка топтались в пороге, кидая на нее взгляды. Рада сочувствующе им улыбнулась, и они разом отвели глаза.

– Извинитесь перед вашей соседкой, - потребовал декан. Рада поперхнулась чаем.

– Это совершенно лишнее, Андрей Евгеньевич, - решительно отрезала она. Не хватало еще....
– Я никаких претензий не имею.

– Забавная вы девушка, Рада, - хмыкнул декан, но настаивать не стал. Девчонки отчалили.
– Игорь Анатольевич, я правильно понял, что работать вы будете здесь?

– Правильно, Андрей Евгеньевич. Если, конечно, Рада не будет возражать против моего общества.

– Не буду, - вздохнула Рада.
– Чувствую, что это бесполезно.
– Мужчины хохотнули, и покинули комнату. Они остались вдвоем, и тут же повисла пауза.

– Пробуйте варенье.
– Предложила Рада, и первая зачерпнула из розетки.

– Вкусно, - признал Игорь Анатольевич через минуту.
– Только не могу понять, из чего. Апельсин и лимон чувствую, а остальное что?

– Тыква.

– Тыква?!

– Ага. Очень полезно, для женщин в особенности, - Рада меланхолично заводила тесто для оладьев. Есть хотелось неимоверно. Зашипело масло на сковороде, следом - тесто. Первый оладий шлепнулся на тарелку перед Игорем Анатольевичем.

– Ешьте.

– А ты?

– А я второй.

– По очереди?

– Ага.

Почти час они вот так вот развлекались - выхватывали огненные оладьи со сковородки, обжигаясь и шипя, наворачивая варенье, и запивая остывшим чаем.

– Боже, хорошо-то как, - Рада блаженно вытянула ноги под стол и откинулась на спинку стула.

– И не говори.

– Вставать лень.

– А зачем вставать?

– Курить хочется, - созналась Рада.

– Куришь.

– Угу.

– Давно?

– Лет десять, - прикинула Рада. Игорь Анатольевич присвистнул, и организовал на столе пепельницу - крутящийся маленький смерчик.

– Вы - идеальный мужчина, - искренне сказала Рада и подкурила сигарету. Идеальный мужчина с интересом на нее смотрел.

– Обоснуй, - предложил он, и тоже достал сигареты.

– До дома довезли.

– Довез.

– Удар на себя приняли.

– Принял.

– Съели, что дали.

– Подчистую.

– Варенье похвалили.

– Похвалил.

– И теперь вот... желания исполняете. Невысказанные.
– Рада щурилась на дым, рассматривая, как его затягивает в воронку.

– Пока только одно выполнил. Еще какие-то остались?

– Нет, я довольна по уши. Первая ночь за два с половиной года будет спокойная.

– Они что, и ночью пакостили?

– Ну... так, по мелочи.

– Гордая.

– Не, ленивая. Это ж все пока объяснишь, пока докажешь.... Ну их всех, - Рада с сожалением потушила сигарету. Игорь Анатольевич присмотрелся к ее пачке.
– Вы меня извините, но я спать бы легла прямо сейчас. Я вам нужна еще?