Шрифт:
Убрал документы в сейф и отправился восвояси. Ника встретила меня улыбкой и накрытым к ужину столом. Ели в молчании. Потом она стала мыть посуду.
– Почему ты все время ходишь в пижаме?
– не выдержал я.
– А мне остальное не нравится, - просто ответила она.
– Можем съездить в магазин и купить тебе что-нибудь еще, - предложил я.
Малышка резко развернулась и стала внимательно меня разглядывать.
– Зачем ты это делаешь?
– наконец спросила она.
– Что?
– не понял я.
– Зачем ты мне помогаешь? Ведь мог же просто вызвать помощь, а не тащить к себе. И покупать мне одежду ты тоже не обязан. Зачем тебе это?
– Хочется, - пожал я плечами.
– ты против?
– Не в этом дело, - буркнула она.
– А в чем?
– заинтересовался я. Все же любопытно, что у нее в голове творится.
– Любой другой просто прошел бы мимо, максимум - вызвал бы скорую. Ты принес меня к себе, вызвал врача, кормишь меня, лекарства купил, одеть пытаешься...зачем?
– Хочется, - повторил я, стараясь избежать неприятной темы, но девочка проявила настойчивость.
– Почему?
– Мне двенадцать было, когда мама умерла. Ее по голове стукнули в парке, она в лужу упала посреди аллеи. Это днем было. Куча народу мимо прошла и всем было плевать. Она истекла кровью. А если бы хоть кто-нибудь позвал на помощь...
...я хорошо помнил то время. Папа тогда сильно сдал. Ушел в запой на месяц. А я этот месяц искал виновных. Нашел. Наркоман местный. Стукнул маму по голове, спихнул в лужу, забрал кошелек и пошел за дозой. Я сам лично прирезал урода. Отец когда узнал, чуть с ума не сошел. Взял вину на себя и скончался на зоне через восемь лет. Это был жестокий урок, но я его усвоил. В приют мне не хотелось жутко. Так что я оказался на улице. В последствии стал карманником, потом домушником. Попал в банду и с трудом пробивался наверх. Заняв место главного, я стал "крышевать" местных бизнесменов. Ближе к концу девяностых легализовал бизнес и стал вполне законопослушным гражданином. А вот нелюбовь к ментам и нарикам сохранилась. А еще я не могу пройти мимо лежащего тела. Мне обязательно нужно удостовериться что это труп или бомж. Ника не была ни тем ни другим. Потому и оказалась у меня дома. Я просто не мог бросить ее в парке, как когда-то бросили мою мать...
– Прости...
– прошептала она побелевшими губами.
– я не знала.
– Не бери в голову. Ты ни в чем не виновата. Я не мог пройти мимо.
– Почему было не позвонить в скорую?
– осторожно спросила она, через пару минут.
– А дальше? Сидеть и ждать их? Ты хотела бы снимать побои и объясняться с родственниками? Хотела бы, чтобы я просидел в камере, пока ты не пришла бы в себя и сообщила, что это я не я тебя изнасиловал? Писала бы заявление на Кирилла и судилась с ним?
Малышка поджала губы и отвернулась. Я увидел, как по ее лицу бегут слезы.
– Солнышко, не плачь. Я не хотел тебя расстроить. Не нужно было так резко с тобой разговаривать...
Я поднялся из-за стола и пошел в гостиную. Ника появилась минут через десять. Долго смотрела на меня, а потом направилась в спальню. На пороге оглянулась.
– Никки, - я перевел на нее взгляд.
– спасибо...за все, - и захлопнула дверь.
Утром я позвонил Борьке и сказал, чтобы сегодня меня не ждали. Сварил кофе, поставил чай и пошел будить мелкую.
– Солнышко, вставай...
– шепнул ей на ушко и погладил шелковистые рыжие локоны.
Она тут же распахнула глаза и открыла рот, чтобы закричать, но узнала меня и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, сунул ей стакан воды и таблетку, отправил в душ, а потом помог намазать побои. Лицо за два дня почти пришло в норму, только ноги продолжали радовать массой царапин и запястья все еще болели.
– А тебе разве не пора на работу?
– спросила Ника, взглянув на часы.
– У меня выходной, - улыбнулся я.
– Ты любишь шопинг, солнышко?
– Не очень, - поморщилась она.
– Тогда скажи какой стиль одежды предпочитаешь и мы купим все в одном месте.
Оказалось, что девочка любит удобную одежду и мы отправились в "Спорт-Мастер". Две пары джинсов, спортивное платье, пара костюмов, кроссовки и несколько маек. Белье, которое я купил в прошлый раз, ее вполне устраивало. Уже в машине вспомнил про носки, вернулся в магазин и купил сразу двадцать пар. Поровну белых и черных. Сунул мелкой пакет и сел за руль. Она посмотрела на меня удивленно и заглянула в пакетик. Улыбнулась и кинула носки к остальным покупкам.
А в подъезде нас ждал сюрприз. Рядом с охранниками стоял полуадекватный Кирилл и что-то им втирал, про смысл жизни. Увидев меня, осклабился и гаркнул:
– Здарова, Никитос!
Я поморщился, а Ника вздрогнула и вцепилась в мою руку мертвой хваткой.
– Иди к черту...
– привычно буркнул я и потащил малышку к лестнице.
Кир неожиданно прытко оказался рядом и схватил Нику за руку.
– О, Дока! А ты как здесь? Соскучилась по мне, крошка?