– Я скажу об этом американцу, – сказал Посьет.

Знакомыми улицами прошли через весь город.

В новом здании Управления западных приемов встретил старый приятель Путятина и Посьета – коренастый богатырь с огромной головой – губернатор Симоды бугё Накамура Тамея.

Посьет торжественно объявил о главной цели приезда. Доставлена ратификация. Государь утвердил трактат. Шхуна «Хэда» передается Японии как подарок императору – тенно. Привезли тринадцать тысяч золотом – долг наш. Все орудия корабля «Диана», оставленные в Японии на сохранение, преподносятся в дар японскому правительству.

Губернатор благодарит и кланяется. Кланяются все чиновники.

Накамура предупредил, что пошлет немедленно доклад в столицу на быстрой лошади. Ясно, что не скоро они все решат. Накамура заметил: «Дела потребуют времени». Как всегда они медлят; Посьет и его спутники готовы к этому.

За обедом разговорам не было конца. Тамея-сама спросил, куда пойдет корвет из Японии. Узнав, что в Гонконг, казалось, опечалился. Осведомился, известно ли Посьету, что англичане начали войну с Китаем, из Гонконга посланы войска и флот в реку, на которой стоит Кантон. Сведения от голландцев из Нагасаки и от судов, приходящих в Симоду, и от самих китайцев. Ведь вы знаете, что в Нагасаки имеется с древних времен китайская торговая фактория.

Тут же сидел второй губернатор, вице-губернатор, его превосходительство Вакано Меосиро.

– Ох, Посьет-сама. Да, я теперь бугё, губернатор! И все было бы хорошо, – подвыпив, тихо говорил Накамура, – если бы на меня не навязался американец. Очень тяжелый человек. Один он доставляет хлопот больше, чем все американские семьи с корабля «Кэролайн», когда они жили в том же храме.

Накамура слов на ветер не бросает. Он остерегает. Но странно, чем ему мог так не понравиться Харрис?

Накамура рассказывал подробности, как парусник «Грета», взяв на борт 300 русских моряков, еще остававшихся после ухода шхуны «Хэда» в Японии, уходил из деревни Хэда. Рассказал про Сибирцева и добавил, что очень жаль его.

Посьет, Корсаков и Колокольцов о судьбе своих товарищей знали только, что «Грету» захватили англичане и увели в Гонконг, оттуда были письма от американцев. Но почему Накамуре жаль Сибирцева?

После губернаторского обеда все пешком, в сопровождении знакомых чиновников, переводчиков и стражи, пошли на берег. Здоровались и кланялись со встречающимися многочисленными знакомыми. На шлюпках ушли на суда, переоделись и под вечер в штатском на тех же шлюпках отправились к Харрису в храм Гекусенди, куда он вчера усиленно приглашал.

– Пока придет ратификация из Эдо, простоять придется не меньше месяца, – говорил Константин Николаевич Посьет, сидя за знакомым столом в Гекусенди.

Американцу рассказал о передаче шхуны «Хэда», о платеже, о ратификации и об одарении японского правительства корабельной артиллерией.

Римский-Корсаков помалкивает, держится в стороне, наблюдает, слушает с интересом. Харрис тоже следит за ним внимательными взглядами.

– А-а, Мориама Эйноске! – воскликнул Посьет.

Все невольно встали, завидя знакомого японца. Лучший переводчик и величайший дипломат. Так вот кому препоручили вести дела с американцами! Тут мистеру Харрису нелегко придется: коса найдет на камень.

Элегантен, строен, мужествен. Мориама-сан немолод, но моложав, гладок, выхолен, как знатная персона, плечи и кулаки как у боксера. Легок на ногу, гибок и телом и умом. Такие крепкие, пожилые люди опасней всего в делах. «Кто сказал, не Конфуций ли, – старался вспомнить Посьет, – что в борьбе молодого со старым всегда побеждает старое! Жаль, Гошкевича нет, он знает все эти заповеди. Но и Харрис немолод, такой же породы, только европейской школы, говорил, что в Париже часто бывал и там свой человек. Кого только судьба не заносит в Японию!»

Корсаков знал Мориаму по первым встречам в Нагасаки. Тогда он по обязанности простачком прикидывался, ползал или лежал между договаривающимися делегациями плашмя на полу, не смея глаз поднять на свое высокое начальство.

Харрис без всяких церемоний сказал Мориаме, что в услугах его сегодня не нуждается.

– Нам сегодня переводчики не требуются! – пояснил Хьюскен, сидевший развалясь, и расхохотался, дружески кивая японцу.

– Корпус переводчиков отдыхает, – пояснил Посьет.

– Шпионы на каждом шагу! – сказал Харрис. Он вернулся к столу и принялся открывать бутылку.

О войне англичан с Китаем у консула не было никаких сведений. Удивился, что губернатор рассказал коммодору и капитану политические новости. Интересно. К этому шло, но оскорбительно! Почему скрывается от Харриса? Почему предпочтение тем, кто явно хочет тут выставить себя соперниками Америки? Японцы раздувают их значение в своих целях!

– А нам предстоит зайти в Гонконг! – пожаловался Посьет.