– Чья это машина? – повернулась я к Нику.

– Моя, – просто ответил он. Супер! Видимо, из этих братьев-кроликов всё плоскогубцами вытаскивать надо…

– А как ты оказался около моей танцшколы так вовремя?

– Точно так же как и те журналисты, которые, кстати говоря, все еще у нас на хвосте. Лиан, может ты уже прекратишь плестись как черепаха, очнись уже, как будто в первый раз такое! – а чего такие нервные то? Ну, подумаешь, папарацци нашли, ничего ж такого не случилось… мдаааа, а еще говорят, что женщины нелогичны. После этих слов машина начала стремительно набирать скорость до 150 км/ч, мастерски лавируя в потоке других авто. А Макс, оказывается, отлично водит, хотя чему я удивляюсь, с таким-то количеством тачек грех не научиться хорошо управлять ими…

– Так куда мы едем, мальчики?

– Сначала доедем до северо-западной окраины города, там мы с тобой, Ринни, пересядем на другую машину и поедем к тебе. Соберешь все необходимые вещи, а ближе к ночи выдвигаемся. Поживешь пока у меня, а дальше придумаем, как тебя людям представить, – объяснил, так объяснил! Ай да молодец! Браво Никит, ты просто гений.

– А мое мнение никто спросить не хочет, а, Никит?! Ничего, что я не согласна? – вот опять они меня начинают злить, ну что за люди такие… Но он только мило улыбнулся, снял с меня капюшон и погладил щеку.

– Прости, солнце, но сейчас речь идет не только о тебе, а обо всех нас. Так что придется делать то, что я сказал, иначе весь мир начнет говорить такое, что ты потом даже в квартире спокойно находиться не сможешь, я уже не говорю о твоей работе и друзьях. Желтая пресса может такое раздуть… – ну почему Ник такой обаятельный, даже сопротивляться не хочется?

– Ладно, тебе, наверняка, виднее, – сдалась я. Раз уж связалась с самым популярным певцом мира, придется подстраиваться.

– Не понял. И где же твоя природная вредность, а, Ёжик? – поддел Макс, только улыбочки ехидной не хватает с приподнятой бровью… А нет, хватает. Ох, вот ведь знаешь, что нарываешься ты, певунчик!

– Слышь, кактус! Я не поняла, и где же твое природное скудоумие? – что-то я, в последнее время, совсем вспыльчивая. Эх… и даже знаю, что способствует этой вспыльчивости, точнее КТО. Макс, видимо, находясь в апофигее от моей грубости, повернулся ко мне лицом, забыв смотреть на дорогу.

– Ах, ну вот же оно, прямо здесь! Только такой скудоумный как ты, может не следить за дорогой, когда машина на скорости 150! – я убью этого гада! Честно, убью! Если сама доживу до конца нашего спринтерского заезда. Пока я истерила, Его Величество Кусок-Дебила соизволил вернуться к управлению «высокоскоростным танком» (это я так о Ланд Крузере, потому что у него ходовая часть, не убиваемая практически, если бы я часто ездила по бездорожью, обязательно б выбрала себе именно это авто). Так, надо успокоиться, нервные клетки не восстанавливаются, их беречь надо, моя психика не виновата, что я оказалась не в том месте, не в то время.

– Грин, у тебя всегда глаза меняются, если ты разозлишься? – негромко спросил меня Никита, про которого я успела уже и забыть.

– Что? – ну не врубилась я с первого раза, с кем не бывает…

– Эта ведьма еще и летать умеет! – вставил свои пять копеек кретин-Макс. Никита непонимающе смотрел сначала на него, потом на еще более злую меня.

– Заткнулся бы уже, смесь осла и клоуна! Обязательно встрять надо! Не тебя спросили, так что молча веди машину и не беси меня!!! – ой Божечки, дай терпения, да побольше, а сил не давай, иначе убью кое-кого ненароком… Аминь!

– Грин, Грин! Успокойся. Слышишь меня? Не кричи. Ну же, вдох-выдох, – он, что, типа гипнозом балуется? Ник смотрел мне в глаза и пытался успокоить. Вот именно, что пытался.

– Может мне еще помедитировать? Ну, так, для общего развития? – спросила я Ника, а-ля «я сегодня туплю и, вообще, переела валерьянки» и для достоверности, не моргая и продолжая смотреть в глаза, склонила голову к плечу. Блин, да во мне погибает великая актриса! Макс подавился гоготанием, то есть хохотом, и, вроде как, хотел что-то сказать, но передумал, продолжая ржать. Конь недоразвитый!

Никита долго всматривался в мои глаза, рассматривал лицо. Мне это, откровенно, не нравилось, даже более того, бесило до ужаса. Но я терпела. Надоело устраивать сквозняк своим голосовым связкам. И, кажется, он бы еще года два, не отвлекаясь, смотрел мне в глаза и скользил взглядом по лицу, не задевая при этом другие части тела, в конец обнаглев, Ник ухватился за мой подбородок и начал крутить мое лицо (еще один пришибленный на мою голову!), но помощь пришла откуда не ждали:

– Отлепись от нее. Приехали, – снова этот ледяной тон…