– Ты любишь детей больше чем их отца, похвально, но не правильно.

Ася шумно сглатывает, робеет под его взглядом, но все же с видимым трудом произносит:

– Я никогда не оставляла ее одну.

– И это я понял через пять минут после того, как увидел дочь. Нея закатывала истерику за истерикой и требовала мамочку. Сейчас она в холле с няней, дожидается встречи с тобой, и я хочу, чтобы ты познакомила нас.

– Прости меня, я не хотела.

Выходит совсем униженно и затравленно, и Яр демонстративно кривится от ее слов и тона.

– Я хочу изменить отношения между нами, но я не могу сделать это один, без твоей помощи, - он снова наклоняется к ней, берет ее руку и подносит к своим губам, теплое дыхание ласкает ее пальцы.
– Или так, или мы возвращаемся на Мурано.

Нею с большим трудом, но все же удалось уложить в кроватку, настолько девочке понравилось знакомство и последующее общение с отцом. Она скакала по спальне и прыгала по кровати, нарочно падая, чтобы быть вовремя подхваченной отцом и затем быть подброшенной высоко в воздух, где она визжала от восторга и заливалась счастливым смехом. Она оборачивалась к Асе, призывая ее разделить радость от увлекательной игры с ними. И та пыталась ради дочери почувствовать что - то кроме разочарования, но получалось плохо, и Нея застывала в руках отца, не понимая источника раздражения. Ася же кусала губы и нервно теребила плед, невольно представляя, как Ярослав играл вот так же с их тремя сыновьями. Бегал, дразнил, дурачился, несмотря на весь свой налет высокомерия и несносности... и намеренно на многие годы лишал ее счастья видеть радостные лица их сыновей.

Как только детский смех сменился сонным посапыванием, и няня унесла девочку в соседнюю спальню, Яр опустился на кровать рядом с Асинаилей.

– Перестань бояться нашей близости.

В его взгляде она читает неукротимое желание, он стягивает одеяло, потом ее ночную сорочку, руки жадно скользят по телу.

– Не волнуйся, - он скидывает халат.
– Я помню, тебе нельзя напрягаться.

Ася честно пытается расслабиться и отогнать неприятие его ласк. Она ведь знает, что все равно будет, так как он захочет, так почему же голова кружится от страха, а не от страсти? Он на многое пошел ради нее, не наказал ее и оставил ей дочь... но может это всего лишь уловки, и в его словах сплошные ложь и обман? И она проснется сейчас, очнется от обезболивающего и снова увидит свою кровь на его руках.

– Ася, посмотри на меня.

Яр стоит перед ней на коленях и рукой сжимает член, начиная медленные поступательные движения. Глаза полуприкрыты, дыхание постепенно убыстряется, как и движения его руки на твердо - каменной плоти.

– Не могу, - он бессильно откидывает голову назад, с трудом пытаясь выровнять дыхание и все еще сжимая член в руке.
– Никогда не понимал прелести развлечения в одиночестве.

Какое - то время молчит, словно над чем - то раздумывая, не отводя пристального взгляда с перепуганной его странным поведением Асинаили. Потом решительным движением закидывает ее ноги себе на плечи и входит сразу весь, пресекая болезненный стон глубоким поцелуем. И почти сразу кончает, тут же скатываясь с нее.

– Прости, - шепчет, прикрыв глаза рукой.
– Очень хотел, не мог больше терпеть. Лучше эгоизм, чем пытаться удовлетворить себя самому.

Какое - то время Ярослав лежит, пытаясь выровнять дыхание, потом приподнимается на локтях и неумело обещает:

– Это в последний раз...

Почему она ему не верит? Может потому, что не слышит раскаяния в его голосе, лишь сладострастные нотки пережитого наслаждения, а у нее давно нет желания думать, и очень хочется спать. Она хочет уснуть и проснуться совершенно счастливой, только это теперь под вопросом. Ее представление о счастье никогда не совпадало с мнением Ярослава.

– Я привез с собой видео, - говорит он.
– Сам смонтировал фильм о наших детях.

Дети, дети, дети...

Три замечательных мальчика, чем - то неуловимым похожих на нее.

– По мне, так слишком красивы, - замечает Яр, когда экран гаснет.
– И чересчур непоседливы, военная подготовка пойдет только на пользу.

– Я думала, что они обо мне не знают...

– Ну, почему же, - интригует Ярослав и тут же жестоко заканчивает.
– Я приводил их к тебе, когда ты бывала без сознания. Мальчики уверены в том, что у тебя проблемы со здоровьем.

– Почему ты не привел им другую?

– Потому что ты все же их мать.

Яр притягивает ее к себе, крепко целует в губы и потом отстраняется, насмешливо глядя в глаза.

– Зря лишил тебя материнства, наблюдая за тобой и Неей, понимаю, что детьми привязал бы прочнее права собственности.

Асинаиля торопливо отводит глаза, даже не пытаясь ответить, а он решительно укладывает ее рядом, натягивая простынь до самого подбородка.

– Тебе нужно отдыхать, а я только тем и занимаюсь, что отвлекаю и не позволяю расслабиться.

– Я не устала, - шепчет она.

– Устала, - твердо говорит он, гася свет и обхватывая ее руками.
– Ты должна отлично выспаться и быть готовой к свершениям завтрашнего дня.

– Дети...

– Нет, они только готовятся к отлету, - перебивает он.
– Сначала завтрак и Нея, потом короткий отдых в спальне и даже без того, чего ты успела испугаться, затем встреча с архитектором нашего будущего дома. Хочу, чтобы ты высказала свое мнение и сама выбрала проект для строительства. Нечто классическое, в местном стиле, но с элементами декора Мурано.