— Благодарю за это доброе слово! — вскричал Рауль. — Оно дает мне мужество продолжать. Стало быть, сестра моя, вы будете мне отвечать с полной откровенностью?..

— Буду.

— О чем бы я ни спросил вас?..

— Да.

— Вы мне позволите прочесть в вашей душе и раскрыть перед вами мою душу. Вы не улыбнетесь презрительно, услышав, что я выражаю надежды и желания, которые вы примете, может статься, за последние грезы еще не угасшей горячки?..

— Будьте покойны, — печально отвечала Жанна, — мои губы не умеют более улыбаться!..

— Вы мне сказали, не правда ли, — продолжал кавалер, — что вы бедны?..

— Да, — отвечала девушка, — я так говорила.

— Вы мне сказали еще, что ваша мать была принуждена продать этот дом, и что все находящееся здесь не принадлежит вам?..

Жанна не отвечала ни слова, но кивнула головой, как бы подтверждая, что Рауль не ошибается. Молодой человек продолжал:

— Итак, теперь вас, бедную сироту, неумолимый кредитор может прогнать из этого дома?

— Да, — отвечала Жанна.

— Есть у вас убежище?

— Нет.

— Родственники?

— Никаких.

— Друзья?..

— Ни одного.

— Что же вы будете делать?..

— Не знаю.

— Какая будущность предстоит вам?

— Я не хочу об этом думать.

После минутной нерешимости, Рауль продолжал:

— Вы помните, без сомнения, что, узнав от вас о бедности столь ужасной и столь благородно переносимой, я хотел предложить вам помощь, которую вы отверг нули с героической гордостью… Вы дали мне почувствовать, что ничто не давало мне права сделать вам подобное предложение, и я думал, что мне нельзя более настаивать…

— Вы правы, — сказала Жанна.

— Сегодня я не возобновляю моих предложений…

— Благодарю вас, — прошептала девушка.

— Я только хочу задать вам вопрос… От вашего ответа зависит спокойствие… счастье моей жизни…

— Говорите!.. Говорите!.. — вскричала Жанна с живостью.

— Жанна! — сказал Рауль тоном серьезным и взволнованным: — Жанна, свободно ли ваше сердце?

При этом неожиданном вопросе лоб, щеки и шея молодой девушки покрылись яркой краской.

— Подобный вопрос… — прошептала она.

— Удивляет и оскорбляет вас, — перебил Рауль, — однако ж, я надеюсь, что скоро вы не будете ни удивляться, ни осуждать меня… Несколько слов должны оправдать меня в ваших глазах, и я хотел бы произнести их перед вами на коленях… Вот эти сладостные слова: Жанна, я люблю вас!

— Вы меня любите? — вскричала молодая девушка с внезапным порывом радости и изумления.

— Да, — продолжал Рауль. — Я вас люблю и — странное дело! — вас любил еще раньше, чем увидел…

Удивленный взгляд Жанны ясно выразил, что она этого не поняла. Рауль это заметил и объяснил свою мысль.

— С той минуты, — сказал он, — когда эти обои представили моим еще помутившимся глазам прекрасный образ молодой царицы, а вы ее живой портрет, кроткое лицо ее овладело моим сердцем, хотя я и принимал эту чудную красавицу за благодетельное видение. Когда вы явились мне в первый раз, это сердце уже принадлежало вам и вы царствовали в нем полной владычицей!.. С того дня любовь моя увеличилась еще более восторгом и признательностью, которые вы внушили мне. Я вас люблю теперь всеми силами души моей, всем могуществом моей жизни!.. Ваше присутствие сделалось для меня так же необходимо, как воздух и солнце… Не удаляйте меня от себя… Поверьте, было бы менее жестоко дать мне умереть, нежели возвратить на минуту жизнь, чтобы потом отнять ее!

— Боже мой!.. — пролепетала молодая девушка, — подобное признание… в подобную минуту…

— О! — с живостью перебил Рауль. — Минута хорошо выбрана, потому что она торжественна!.. Не в то ли мгновение, когда все рушится вокруг вас, могу и должен я протянуть вам руку и сказать: Обопритесь на меня… Я буду поддерживать вас всегда!.. Жанна! У вас нет более родных, я хочу заменить моей любовью их привязанность… Вы бедны, я хочу сделать вас богатой!.. Состояние мое велико, имя почетно, любовь моя к вам глубока!.. Жанна! В присутствии Бога, который нас видит, в присутствии вашей матери, тень которой нас слушает и благословляет, я спрашиваю вас, хотите ли вы быть моей женой?

Жанна не отвечала, она не могла отвечать. Слишком великое и слишком неожиданное счастье вдруг взволновало ее сердце, произвело во всем существе ее странное потрясение, которое могло бы сравниться только с поражающей искрой электрической машины. Рауль сделал вид, будто не заметил бури, происходившей в сердце девушки.

— Боже мой! — прошептал он с выражением глубокого горя. — Боже мой, неужели вы не хотите отвечать мне?..

Жанна поднесла руку к груди и сделала знак, что она не в силах говорить.