– Слушаюсь, Светлый хан.

– Действуй, минут через пять будь здесь.

Василий умчался.

– Я, брат Семен, все помню, вот только почему ты в одних трусах и сапогах оказался, не помню.

Скуратов огрызнулся:

– Зато я проснулся с саблей, а твое где оружие?

Хм… тут он прав, уел меня. Семен, хоть и в трусах, зато при сабле. Я задумался – свою отдал адъютанту, когда садились за стол, точно помню, а куда «стечкин» делся?

Прибежал Василий:

– Все сделано, Светлый хан.

– Вася, где мой пистолет?

– Дык, Сынок в зубах унес в кабинет, у него в лапах и лежит, в кобуре.

– Сынок, живо тащи сюда свой трофей! – заголосил я.

– Да спит он, – отмахнулся Скуратов и ошибся.

В дверях появился тигр с кобурой в зубах.

– Молодец, давай сюда.

Приладил на место ремень с оружием.

– Василий, раненым отправить малый бочонок красного вина, три бочонка холодного кваса. На кухне пускай сварят для них ухи стерляжьей и супчику куриного, да по полкурицы на человека. Овощей всяких положить в корзины, через два часа доложить о готовности. Второе: поскачешь в церковь, к отцу Петру – через четыре часа жду его с прихожанами на площади. Заложим первый камень в строительство Казанского собора – в честь победы над Батыем. Ты запиши, не то перепутаешь. После поедем на берег Казанки, на шашлыки – пусть повара мясо замачивают. Действуй, Василий.

Скуратов оторвался от копченой осетрины:

– Владимир, у тебя ума палата, собор поставить – своевременное и полезное дело.

– На то я и хан, Сеня.

– Пойду княжну разбужу, не напейтесь без меня с шаманом, – и, соорудив невинное выражение морды лица, я удалился.

Деликатно постучав в дверь гостевой спальни, вошел. Девушка не спала – сидела у серебряного зеркала и чистила перышки.

– Доброе утро, Володечка!

Она вскочила и бросилась ко мне. Мы обнялись, я зарылся лицом в ее пышные волосы, пахнущие земляникой.

– Извини, милая, мои гости вчера немного перебрали.

Она в ответ только сильнее обняла меня и страстно поцеловала. Один миг, и мы в кровати. Такой женщины, признаюсь честно, я никогда еще не встречал. За полчаса мы умудрились измотать друг друга до предела.

– Любимый, мне становится плохо, когда я думаю о скором нашем расставании.

У меня самого было тяжело на душе, я искал выход и не находил.

– Ласточка моя, будем надеяться на лучшее.

Пытаясь отвлечь Людмилу от грустных мыслей, спросил:

– Не хочешь поехать с нами в лазарет, а затем на закладку собора?

– Хочу, но не поеду, не стоит тебя компрометировать перед народом.

– Тогда жди меня к обеду, поедем на шашлыки. Пока я мотаюсь по делам, займись ребятишками. В компьютере обучающая программа – азы грамматики и математики.

– Конечно, Володечка, мне и самой интересно. Хочешь посмотреть мои новые костюмы? Очень хорошие у вас портнихи, – не дожидаясь моего ответа, Людмила ловко спрыгнула с кровати и скрылась за шелковой ширмой. Миг – и вот она уже в шикарном вечернем платье из ярко-вишневого атласа. Я не мог сдержать восхищения.

– Ты невероятно красива, и тебе так идет это платье. Не снимай его, я сейчас.

Быстро одевшись, помчался в сокровищницу.

В подвале, у железной двери с хитрым замком, сидели два охранника. Вскочили при моем появлении.

– Сидите, ребята, охраняйте дальше.

Ворвался внутрь и сразу полез в сундук, набитый ювелирными украшениями. Я знал, что мне нужно, раньше видел в нем пару вещиц, думаю, подойдут к платью Людмилы.

Вернувшись в спальню, попросил:

– Закрой глаза, милая.

Застегнул на изящной шейке ожерелье тонкой работы, с крупными розоватыми жемчужинами, и надел полукорону с крупными бриллиантами. Изделия явно одного мастера. Подвел Людмилу к зеркалу:

– А теперь смотри. Она взглянула на свое отражение и ойкнула:

– Как красиво!

– Мой тебе подарок на память, носи, милая, на здоровье.

– Володечка, мне очень нравится, большое спасибо, но я не могу принять столь дорогой презент.

– Глупенькая, я ведь от всей души, не обижай отказом.

Девушка покраснела от смущения и спрятала лицо на моей груди.

«Чиста и совестлива, а какой шарм» – пронеслось в моей голове.

– Пойдем, ознакомишься с компом и обучающими шлемами.

Выгнав тигров из кабинета, все показал и объяснил.

– Ты с нами позавтракаешь или с детьми?

– Я лучше с ребятами.

– Тогда распоряжусь накрыть вам в большой столовой.

Она поцеловала меня и прошептала на ухо:

– Спасибо, милый, за подарки, но я тебя люблю не за них. Не нужно больше ничего, мне не по себе – ты меня понимаешь?