Дверь в самом деле приотворилась, только не Строитель появился в проёме, а промокший до нитки Анбал. Порты и рубаха к телу прилипли, волосы – хоть отожми. Переступив порог, Анбал опустился на колени, ткнул в пол мокрой бородой.

– Вели казнить, князь-государь Андрей Юрьевич.

– Никак багром из колодца тебя тянули?

– Пленников я упустил. А что вымок, так дождь почище плетей сечёт.

– Ври, да не заговаривайся. В дым, что ли, пленники обратились и улетели через оконца? Да перестань по полу елозить.

Анбал поднялся, тяжело ворочая языком, принялся рассказывать о неожиданном нападении.

– Сам-то ведь не из слабых будешь, или богатырь какой навалился? – перебил Андрей Юрьевич.

– Какой богатырь, князь-государь? Мальчонка годов пятнадцати, не более того.

– Из себя каков?

– Разглядеть в подробностях времени он не оставил, как барана меня скрутил, замок сдёрнул и вызволил девицу с волком. По всему лесу потом их искал, да следов они не оставили.

– Как же ты путы сбросил, если был связан, словно баран?

– Хитрости одной обучен.

– Какой-такой хитрости?

Анбал нагнул голову, молча уставился в пол.

– Говори, не то настоящих плетей отведаешь.

– Когда станут вязать, руки и ноги силой надо наполнить, чтобы в толщине увеличились. Ослабишь – путы спадут.

– Будет время – на деле перейму. А пока говори: как мальчонка сдёрнул замок, если ключ у меня в кошеле спрятан?

– Разрыв-траву, должно быть, имел. Она замки разрывает.

– Куда направляются, сказывали?

– Место не называли. Одно расслышал: «Владимир навсегда покинем, опасно из-за князя здесь оставаться».

– Хотел было тебя в ключники перевести – повременить придётся. Ступай, покличь Строителя, пусть пожалует, если не накатила опять огневица. Да обо всём, что случилось, молчи.

Строитель тотчас явился, было видно, что ждал.

– Добрые вести по свету гуляют, злые к месту спешат прибиться, – начал князь. – Скрывать от тебя ничего не стану, открою всё без утайки. Запер я в клетку твою лесную красавицу. Для чего это сделал, объяснять сейчас не ко времени. Одно скажу: перехватил в тот самый момент, когда к тебе она поспешала. Замок на клетку приладил отменный, неподкупного стража стеречь поставил. Только пленница ловчей оказалась. Замок она разрыв-травой открыла и была такова. Здешние места навсегда ею покинуты, а куда она с волком своим подалась – на восход, на закат ли, – неведомо. Лес следов не сохранил. Коли веришь мне, – ладно, на том и покончим. Коли закрались сомнения, допроси челядинца-стража.

– Челядинца не надо, – медленно проговорил Строитель.

Хлынувший ливень загнал под землю Иванну, Дёмку и Апрю. В убежище было сухо, тепло. Струйки дождя, стекавшие по проходу, собирались в предназначенное для воды углубление. Апря лежал возле маленького озерца, положив морду на лапы. Он спал. Иванна и Дёмка сидели в углу, на расстеленном войлоке. Разговор вертелся вокруг одного: как им жить дальше.

– До осени продержимся, – в который раз начал Дёмка.

– Летом и птицы беззаботно живут, – в который раз возразила Иванна. – Холода наступят – тогда как?

– Правда твоя, зимой в шалаше оледенеешь.

Глухие раскаты грома тревожили Апрю. Он тявкал во сне, словно также принимал участие в разговоре.

– Только не могу я покинуть Владимир, – начал вновь Дёмка. – Назвался владимирским камнесечцем – слова своего не переменю. Где Строитель окажется, там и мне место.

– Видно, закольники и киянка недаром стучали в твоём мешке – судьбу они выстучали, – согласилась Иванна. – И я с Владимиром накрепко связана. Финифть при кузнице держит.

Наступило молчание, даже гром перестал греметь.

– Придумал! – закричал вдруг Дёмка.

Апря вскочил, метнулся к проходу, обратно, остановился, растерянный. Ему показалась, что требуется его защита.

– Апрю и того с толку сбил, – рассмеялась Иванна.

– Дело я говорю, ты лучше не перебивай. Князь на чём настаивал? Чтобы передали ему одного Апрю. Тебя обижать он не станет, меня вовсе не признал. Да и Апрю он хотел для потехи, чтобы на подворье держать, убивать не собирался.

– Опомнись, что ты задумал? – с гневом сказала Иванна. – Не бывать тому, чтобы выдан был Апря.

– Да кто говорит, чтобы выдать? – отмахнулся Дёмка. – Я о том говорю, что князю Апря нужен живым. Вот и не будем Апрю одного в лес пускать, чтобы он в волчью яму не угодил.

– Жить-то зимой в избе, не в лесу.

– Помнишь, как в малолетстве мы из подклети ход повели, чтобы в лес убегать, когда нас в избе затворяли?

– Помню, как мать сердилась, что всю подклеть землёй завалили, а отец в тот же час ход заделал.

– Теперь я умнее действовать стану. Ход обратным путём поведу – из леса в подклеть. На Москва-реке насмотрелся, как проходы под землю спускают.