Костя остановил машину, после того, как Анджела радостно крикнула:

– Приехали!

Мы повыходили из машины, и Вадик с Костей пошли открывать ворота, чтобы заехать во двор. Я оглянулась на небольшой деревенский домик, в котором часто бывала летом, и улыбнулась. Я всегда любила это место. Да, это не дворец, у нас нет слуг, даже душ только на улице, и сделанный моим отцом. Здесь все дышало простотой, ничего не напрягало, а главное, вокруг природа. Птицы бывало, заливали такие трели, что лучшая из оперных певиц позавидовала бы им. В таком месте отдыхаешь душой.

Парни вернулись к машине, и заехали во двор, после чего, мы достали вещи из багажника и постучали в окно дома. Через пару минут из него выбежала моя мама. Небольшого роста женщина с шоколадными глазами, поговаривают, что прабабушка ее отца была цыганкой. Она очень красива, я всегда хотела быть похожей на нее.

Мама помогла занести наши вещи в дом. А я уже заглянула во все комнаты, но не обнаружила там отца. Он еще не приехал?

– Марина, доченька, не ищи его, он пошел «в ваше место», - других слов и не нужно было. «Наше место» это небольшой домик, который мы построили вместе. Я помню, как папа учил меня забивать гвозди, как я красила маленькие оконные рамы. Этот домик был моим тайным убежищем, куда я приглашала только папу, даже Вадик и Анджела не имели доступа к нему.

Я пробралась сквозь заросли малины, которые никто никогда не убирал. Отец говорил, что малина вкуснее, если ее не трогать. Никогда не понимала этого, но тем не менее, заросли остались зарослями.

Шла я минут семь, и вот, под аркой из винограда виднелся домик. Я подошла ближе и три раза постучалась в дверь. Это был раньше наш тайный пароль. Дверь открылась и я зашла внутрь. Здесь ничего не изменилось. Те же полочки, прибитые мною когда-то, те же чашки, из которых мы пили вишневый компот. И тот же папа, который сидит на скамейке и улыбается. Я кинулась ему в объятия.

– Папочка, я так рада, что ты тут, так рада!
– лепетала я, а он только прижал меня по крепче и молчал.

Мы просидели так минут десять или даже пол часа. Я не следила за временем. Мне было так тепло и хорошо, я просто старалась верить, что все это не сон. Отец поднялся со скамьи и мы направились в сторону дома, где мама уже накрывала на стол.

Чего здесь только не было. И вареники с творогом, и плов с мясом и даже бутылка вина. И не просто вина, а того, которое хранится у нас в погребе с моего рождения. У всех слюнки потекли и через секунду, все места вокруг стола были заняты. Вообще моя мама не любитель готовить, но раз уж такое дело, то видать не поленилась.

Все умололи по две порции каждого блюда. Ну а что, с дороги то голодные. Теперь в бокалах плескалось вино, а я все думала, как решиться на то, чтобы объявить о помолвке, но тут мне помогла Энджи.

– А Марина хочет вам кое-что сказать, - вдруг сказала подруга, от чего я даже на месте подпрыгнула, а Костя поперхнулся.

– И что же?
– мама внимательно посмотрела на меня.

– Мы с Костей… - я попыталась настроить себя морально, все-таки такое не легко говорить, - Мы помолвлены.

– Да ты что!
– мама всплеснула руками, - Это же здорово!

Я заметила, как Костя облегченно выдохнул. Но мне было важно мнение отца, который сейчас поднялся.

– Когда я уезжал, - начал он, - Ты была еще совсем малышкой, вы с подругами смотрели «Покемонов» и собирали наклейки. Ты рано ложилась спать и нехотя, вставала в школу. Засыпала всегда со своим мишкой, ты говорила, что без него к тебе придут кошмары.

– Милый..
– сказала мама и взяла его за руку.

– Сейчас, ты уже такая взрослая. У тебя жених, у тебя будет своя семья. Я так много пропустил, что конечно, мне сейчас нелегко слышать о твоей помолвке, но я рад за тебя и приму любой твой выбор.

После этих слов, Вадик, папа и Костя осушили бокалы с вином до дна.

***

Я вышла на улицу. Ветер, пропитанный цветом вишен, играл с моими волосами. Я закрыла глаза и на душе сразу стало тепло. Отец правильно сказал, теперь у меня будет своя семья. У меня будут муж и дети… Это кажется сном.

Я зашла за дом, где были качели, которые папа тоже сделал сам. Села на одну из них, и стала аккуратно покачиваться, а потом уже хорошо разогналась, и казалось, что я взлетаю. Не знаю когда, но я уже начала напевать припев одной песни из детства:

Взмывая выше ели,

Не ведая преград,

Крылатые качели

Летят, летят, летят.

И когда я второй раз пропела «Летят, летят, летят», я услышала чьи-то голоса неподалеку. Оба голоса были мне знакомы. Это Костя и… мой отец? Я тихонько слезла с качели и подошла ближе, чтобы слышать их разговор.

– Ты хороший парень, - говорил отец, - Я рад, что она выбрала тебя.

Костя слегка замешкался, но потом улыбнулся. И да, я уже в наглую наблюдаю за ними.

– Я очень люблю ее, - сказал мой жених, от чего на лице невольно заиграла улыбка. Подслушивать нехорошо, но как приятно.