Настя улыбалась.

– Вы мне не ответили, а я по вашим глазам вижу, что хотите.

– Да так, не очень, - замялся Ник.

– Хотите, хотите.

Настя подошла ближе и, вложив Нику палочку в руку, помогла поднести мороженое к губам. Ник открыл рот и откусил кусочек этой прелести. Аромат и вкус были превосходные. Настя была довольная.

– Кушайте, кушайте. Я все равно не хотела, а бабушка мне купила.

"Да, - думал Ник, - везуха. Тут тебе пиво, тут тебе мороженое."

Он уже доедал мороженое, когда бабушка вспомнила про свою внучку, которая сидела рядом с бомжом на лавочке, болтала ногами и рассказывала Нику про своих школьных подружек.

Бабушка подошла, взяла Настеньку за ручку, и, уводя, обратилась к Нику:

– Стыдно должно быть! У ребенка отбирать мороженое!

Ник аж поперхнулся.

– Да я... я, - и он не знал что сказать.

– Бабушка, бабушка, - щебетала Настенька, - он хороший, я сама ему мороженое отдала.

– Хороший, хороший. Только не мытый и вонючий!

– Нет, бабушка, он не вонючий! Он хороший!

Нику было как-то не по себе, но он действительно хотел мороженого. А Настеньке оно не в диковинку, она рассказала, что у нее дома и шоколадок, и конфет разных, и мороженое в холодильнике, и даже в весеннее время свежая клубника.

Мимо Ника быстро проходили два парня лет по тридцать. По ним было видно, что они сословием не очень далеко ушли от него.

– Да выбрось, бляха, ты эту сумку!

– Жалко клевая.

– Ты что, совсем дебил?!

– Во! Я лучше мужику отдам.

И он швырнул Нику на колени небольшую красивую дамскую сумочку, коричневого цвета, блестящую, с пряжками, с плетенными ручками. "Вот это фарт, - подумал Ник, - после пива - мороженое, после мороженого - такой презент!" Ник начал расстегивать застежки на маленьких карманах, потом молнию и заглядывать во все отделения.

И тут он услышал женский визгливый голос. На него перла невысокая, но очень полная женщина с двумя подбородками. Килограмм в ней было эдак под сто двадцать. Губы выкрашены ядовитым красным цветом и обведены темным, щеки розовые под глаза переходившие в синие, вокруг глаз темно-синие, а глаза обведены смолисто-черным, брови тоже черные. В общем, боевой раскрас ирокеза.

– Ах ты, сука!
– вопила она, - бомжара хренов!

Выхватив у Ника сумочку, она вцепилась в его густые торчащие волосы и, стащив его с лавки, обеими руками таскала за патлы то к себе, то от себя. Весовые категории были не в пользу Ника, и, оказавшись на коленях, ничего не поняв, Ник болтался тряпкой в руках этого разъярённого чучела. Подбежал мужик, видно ее муж. Это был жлобина ростом под метр девяносто, с кулаками больше, чем у Ника голова. Схватив Ника за шиворот, он вырвал его у женщины.

– А ну, дай его сюда!
– крикнул он, и влепил кулаком по затылку так, что Ник выскользнул из его другой руки.

Ник упал на траву. Жлоб подбежал и успел еще пару раз пнуть его ногами по бокам, до того, как к жлобу не подбежал парень крепкого спортивного телосложения тоже под метр девяносто.

– Вы что делаете?
– остановил он жлоба, - это же не он. Ему эту сумку кинули пробегающие два парня.

Увидев перед собой крепко сложенного молодого человека, от которого можно было, схлопотать самому, жлоб сразу поостыл. А его баба продолжала что-то визжать.

Парень нагнулся к Нику и помог подняться. Жлоб хотел как бы извиниться:

– Ну ты, мужик, извини, я с горяча, суки из машины документы и сумочку уперли, там баксы были и...
– он не договорил.

– Ты перед кем извиняешься?!
– визжала баба, - мало ему, надо было еще! Такой если не у нас, так у кого-то сопрет.

Она ухватила жлоба за руку.

– Побежали! Быстрей, может уродов догоним, да и в милицию надо.

Жлоб махнул рукой и побежал за семенящей впереди женой.

Парень помог Нику сесть на лавочку.

– Да друг, сегодня не твой день.

– Спасибо вам, - сквозь слезы прохлюпал Ник.

– Да не за что.

И парень пошел восвоясие.

Ник сидел на скамеечке, закрыв лицо руками, упершись локтями в колени. Он горько плакал. Его низа, что оттаскали за волосы, вырвав при этом не так уж мало. Так треснули по затылку, что он кажется, на какое-то время терял сознание. Затылок сильно болел и там прощупывался большой шишак. Потом его жлобяра отпинал ногами. Бока тоже болели. Хорошо хоть ребра не переломал. А за что? Он никого не трогал, ничего не украл.