Однако было уже поздно: идея собранию понравилась, оно с энтузиазмом приняло замену одного на другого. И тут у загнанного в угол Клеона взыграла гордость. Он согласился возглавить экспедицию на Пилос, хвастливо заявив при этом, что уже через двадцать дней либо вернется в Афины со спартанцами в качестве заложников, либо пришлет сообщение, что все они до единого уничтожены. Проводить Клеона пришло множество афинян, и почти все были убеждены, что вернуться-то он вернется, но либо мертвым, либо опозоренным. Но к изумлению и друзей и недругов, выяснилось, что слов на ветер Клеон не бросает. Еще до истечения указанного срока он действительно вернулся в Афины, доставив, как и обещал, 292 пленных спартанцев. Остальные погибли в ходе яростной схватки, когда легковооруженные отряды Клеона вместе с гоплитами Демосфена предприняли стремительную атаку на соперника.

В Афинах царил полный восторг. Вскоре прибыла новая делегация из Спарты, поверженный враг жаждал мира и возвращения военнопленных. Афиняне действовали в согласии с указаниями Клеона. Спартанцам было заявлено, что заложники будут немедленно казнены, если пелопоннесская армия вновь вторгнется в пределы Аттики. Связав руки противнику, город продолжал праздновать победу. Самыми ценными трофеями, доставленными с Пилоса, были сотни круглых бронзовых щитов, принадлежавших ранее спартанцам, погибшим или плененным. Добычу посвятили богам, установив щиты в храмах и других общественных местах и горделиво начертав на каждом: АФИНАМ – С ПИЛОСА.

Впервые с самого начала войны горожане возобновили строительные работы в Акрополе. Пилос – это победа, затмевающая военные успехи самого Перикла, и в знак ее афиняне возвели новый храм богини победы Ники. Этот храм Ники Аптерос (Бескрылой) был воздвигнут на специально созданной башне-фундаменте – пиргосе – рядом с главным входом на Акрополь по соседству с величественными пропилеями Перикла. Таким образом, строителям удалось воплотить в камне отвагу Клеона и гордость афинян своей выдающейся победой. Клеон, можно сказать, сделался в одночасье первым гражданином Афин.

Другим памятником победе, столь же долговечным, как мраморный храм богини Ники, стала комедия молодого Аристофана «Всадники». До того как стать драматургом, он успел накопить некоторый, весьма разнообразный опыт театрального подмастерья, уподобив его постепенному овладению искусством рулевого триеры.

Не достигнув и двадцати лет, Аристофан стал жесточайшим критиком Клеона. В «Акарнянах», самой ранней из дошедших до нас пьес, он воссоздал атмосферу паранойи, которую насаждал Клеон своими паническими выступлениями и нападками на безобидных иноземцев.

Триерархами в Афинах были те же самые состоятельные граждане, что финансировали театральные представления. Добропорядочные патриоты, они в большинстве своем искренне любили родной город, но при этом многим совершенно не нравилась нынешняя война. В собрании голос их тонул в гуле голосов большинства, а аргументы подавлялись демагогами. Зато в театре они чувствовали себя в своей тарелке, здесь никто не мешал внимать близким им речам. Аристофан сочинял пьесы, распространявшие идеи своих заказчиков-триерархов. За сальными шутками насчет секса и телесного низа в его комедиях скрывалась сатира на демагогов вроде Клеона и содержался призыв положить конец войне.

Через несколько месяцев после своей триумфальной победы Клеон пошел в театр. Поводом были Ленеи – зимнее празднество в честь бога виноделия Диониса. Символом его и главным объектом поклонения был восставший деревянный фаллос в человеческий рост. Тон всему празднеству задавала именно комедия, а не трагедия. Артисты демонстрировали свои клоунские бочкоподобные животы, а хор помахивал гигантскими фаллосами, называя их порой «веслами». Благодаря своему недавно обретенному званию стратега Клеон впервые в жизни занял почетное место в первом ряду. Слева и справа от него длинной дугой расположились жрецы, филантропы и другие стратеги, в том числе недруги Клеона – Никий и Демосфен. А позади толпились тысячи афинян, пришедших в театр в качестве зрителей и судей конкурса.

Уже несколько месяцев по городу ходили слухи, что Аристофан покажет новую комедию. Два года назад, после бунта в Митилене и знаменитой гонки триер в сторону Лесбоса, драматург безжалостно высмеял Клеона в «Вавилонянах». Тогда Клеон обвинил автора в клевете. Суд признал его правоту и приговорил Аристофана к уплате штрафа. Теперь, защищенный героической аурой победителя спартанцев, Клеон явно рассчитывал, что Аристофан и ему подобные оставят его в покое. Но у драматурга было на этот счет свое мнение.