Шрифт:
Небо темнело все быстрее и быстрее.
Звезды! Леон пошевелился в привязных ремнях. Справа от поднимающегося «Егеря» появился и быстро пропал суборбитальный комплекс связи «Дейтон» – крохотный на такой дистанции белый жучок с блестящими крылышками фотогенераторов.
– До отделения десять…
– Есть десять, – Леон протянул руку к пульту и перекинул предохранитель с клавиши подтверждения сброса отработавшего свое разгонного блока. – Подтвердил.
– Отделение. Приготовиться к коррекции.
Снова толчок. Сорокаметровый цилиндр РБ, кувыркаясь, ушел в сторону – через несколько секунд заработают его двигатели ориентации и он медленно поплывет вниз, к ближайшему «мусорщику» – энергоузлу, собирающему его собратьев для «увязки» в пакеты и отправки на Землю при помощи специальной парашютной платформы. Потом платформа опустится в Тихом океане, и ее отбуксируют в Австралию, где отработанные РБ либо перезаряжают, либо утилизируют: металла на Земле не хватает уже катастрофически, и сжигать такое богатство в плотных слоях слишком накладно.
– Центр, «паровоз» отошел.
– Поняла, начинаю коррекцию.
– Генерал-майор Коровин, – вмешался в линию густой голос шефа, – приказываю временно снять канал ЦУПа.
– Слушаюсь, – немного удивленно ответила дама в Королеве-шестом, и в наушниках сразу исчез почти незаметный до того скрип.
Леон понимающе усмехнулся и отщелкнул один из тумблеров на панели управления системой связи.
– Чисто, – доложил он.
– Мы идем на «Космонавта Комарова», – произнес Коровин. – Корректироваться будешь уже на подходе, как тебе удобнее, только так, чтобы быстрее.
– Без пересчета – шесть часов, Валентин Андреевич, – ответил Макрицкий. – Быстрее – полчаса с прожиганием камер. Сейчас будет точнее…
– Не важно, – буркнул генерал. – За сожженную горючку отвечать мне, и за челнок тоже. Можешь хоть вообще спалить моторы, но устрой мне гонку… Ты хочешь знать, куда мы летим?
– Странный вопрос, господин генерал.
– Там грохнулся боевой скаут массин-ру. Два члена экипажа умерли в течении десяти минут после того, как их вытащили, третий был уже труп. Корабль изуродован, кристаллокамера главного компьютера примитивно взорвана.
– Боевой скаут?!
– На базе считают именно так – он небольшой по размерам и с пушками. Сдается мне, эти хоботные крысы тянули к французам на Бэксайд, но не дотянули. Кто-то их крепко потрепал, Лео. Настолько крепко, что шансов выжить у этой троицы практически не было. Но почему-то они тянули до последнего…
Глава 9.
К научно-исследовательскому центру Роскосмоса «Космонавт Комаров» Леон «подкрадывался» с выполнением нескольких весьма нетипичных маневров, за которые, случись ему завинтить их в иной обстановке, вполне можно было огрести «неполное служебное».
«Там пока еще никого нет – сказал Коровин. – Как это? – не понял Леон. – Его что, не видели? – Удивительно везение, они прямо подгадали, – усмехнулся шеф. – Штатовская база «Генерал Грант» на обслуживании, на Мунтаун двенадцать часов подряд заходят транспорты с Венеры, конвой из ста с лишним единиц, поэтому и европейский центр слежения, и все радары Мунтауна заняты на приводе, у них все до единого каналы забиты, так что случайную цель никто так и не увидел. – И что же, факт пока скрывается? – изумился Макрицкий. – Скандал будет жуткий, – вздохнул Коровин, – но что-нибудь придумаем, наверное… но ты все-таки постарайся, чтобы и тебя никто не подсек, ладно?»
В общем-то это было нетрудно и даже забавно – вводя в компьютер новые установки коррекции, Леон ощущал себя диверсантом, подползающим в густом тумане к вражескому лагерю. И – выйдя на финишную глиссаду по маяку базы, наконец увидел его собственными глазами, а не на экране радарного комплекса.
Корабли этого типа землянам еще не встречались, но все же то, что звездолет принадлежал именно расе массин-ру, угадывалось сразу же, как-то даже безотчетно, уж слишком характерной была раскраска – волнистые густо-зеленые полосы на матовом черном фоне и плавные, словно перетекающие друг в друга обводы сигарообразного корпуса. «Биодизайн», сказал кто-то много десятилетий назад, когда к Луне впервые приблизился корабль массинов. Но тогда это был летающий горнообогатительный завод длиной в несколько километров, прибывший с представительскими, так сказать, целями: на людей посмотреть и себя показать. Здесь же – точнее, в трех с половиной километрах от северной кислородной башни «Комарова» лежала, уткнувшись еще недавно заостренным, а сейчас свернутым набок и смятым носом, машина явно другого класса. Каждая его линия говорила о том, что изуродованный, со множеством оплавленных пробоин, звездолет был создан для боя и скорости. Несомненно, его оружие намного превосходило все то, чем располагала сейчас Земля. И все же он потерпел поражение.
– В главный купол по приводу, – распорядился Коровин, и Леон почти машинально ввел последние установки курса.
Через несколько секунд компьютер известил его о том, что челнок взят на привод и управляется автоматической системой посадки «Комарова». Коротко свистнули нагнетателями тормозные моторы, скорость резко упала, и на обзорных экранах появился серый овал главного купола, в центре которого уже раскрывалась диафрагма посадочного дока. «Егерь» медленно опустился вниз, прозвенели колокольчики финиша, а компьютер вежливо попросил указаний. Леон «усыпил» его и откинул пряжки ремней. Экраны погасли.