— Да, — кивнул я. — К тому же, подозреваю, что господин в плаще тоже он.

— А может, кто-то из его слуг? — засомневался Йорд.

— Может, но чутье подсказывает, что всё же он сам.

Рисе замолчал. Ещё немного посмотрев на реку, я понял, что ничего не добьюсь.

— Так дело не пойдёт. Придётся подготовить кое-что и поговорить с младшими Совнами.

— С кем? — Йорд был поражён. — С камнями?

— Да, есть один способ.

— И какой?

Я ещё раз посмотрел на спокойные воды Скьяльвинд, потом перевёл взгляд на слугу и чуть улыбнулся.

— Всё просто, Йорд. Если хочешь говорить с камнями — научись молчать.

Глава 4. Говорить с камнями

Я никогда не был магом. Даже учитель-южанин, приютивший меня и давший немало знаний, открыто говорил: колдовство для тебя — закрытая дверь. Кое-что я могу, но при этом намного хуже прирождённого мага, да и то, потом чувствую себя, словно Аян несколько часов выплясывал на мне традиционные ванханенские танцы. Единственное, в чём меня мало кто сумеет обойти — это ворожба мёртвых — основное оружие Посредников. Но использовать её постоянно — опасно. Никогда не знаешь, чем обернётся тот или иной ритуал. А рисковать нужно с умом.

Хакон тенью скользил за окнами, лишь изредка мог заглянуть и спросить — не нужно ли нам что-нибудь. Как позже я выяснил, Йорд рассказал ему, кто на самом деле заглянул в их деревню. Работе Посредника никто не мешал. Желая избавиться от ненавистной нёкк, некоторые даже предлагали помощь. Единственный, с кем бы мне и хотелось потолковать — Линд. Но его здоровье вновь ухудшилось, поэтому стоящего разговора не получалось. Приходилось опираться на свои знания и способности. Даже побывав на пепелище дома толкователей снов, ничего интересного я найти не сумел.

Поэтому пришлось заняться подготовкой к ритуалу. Чтобы поговорить с заколдованными Совнами, нужно хоть немного стать подобным им. Конечно, превратиться в камень у меня не выйдет, но частично измениться — вполне возможно. Задуманное получалось из ряда вон плохо, вставать приходилось до рассвета, весь день работать и к ночи падать на кровать, мгновенно засыпая. Подготовить живую плоть к чему-то чуждому и холодному — камню, металлу или ещё чему — не так легко.

Сегодня узор заклинания ложился уже как надо, а найденные у реки камни оказались прекрасными проводниками.

— У всех хозяева, как хозяева, — услышал я за спиной ворчание, — едят, спят, девок на сеновал тягают, не то, что тут.

Что-то звякнуло, Йорд засопел и выдал искреннее троллиное ругательство.

— Господин Оларс, отдайте мне тот кусок ткани.

— Какой? — удивлённо спросил я и обернулся к нему. В рот тут же сунули кусок лепёшки.

— Получилось, — удовлетворённо отметил он, — а то ещё немного и я буду на службе у скелета.

Лепёшка оказалась божественной: свежей, хрустящей и немного сладковатой. По-моему, ничего вкуснее я в жизни не ел! Кстати, а когда в последний раз ел вообще? Откусив и на секунду довольно зажмурившись, я всё же спросил:

— А что за ткань?

Рисе тем временем уже забрал старую рубашку, служившую мне подстилкой для камней, и принялся вытирать пол. Оказалось, звенело ведро, из которого их неуклюжее величество умудрились разлить воду.

— Я тут это… воды принёс. Из реки.

— Из реки? — я поперхнулся. — Йорд, я же просил из колодца! Из реки ещё рано, нам не нужен голос нёкк днём.

— Колодец чистят, — невозмутимо ответит тот, продолжая вытирать лужу и даже не соизволив повернуться ко мне. — А вы не сказали, для чего вода нужна.

Я молча дожёвывал лепёшку, прекрасно помня, как и что говорил. Однако… Я вздохнул, ну и ладно, что невнимательный слуга, зато кормит неплохо.

— Ещё вот что. — Рисе принялся выкручивать тряпку в ведро. — Линд пришёл в себя, через старосту просил, чтобы вы заглянули.

Я вскочил на ноги:

— Что ж ты сразу не сказал?

И не дожидаясь, пока слуга что-то ответит, рванул к двери. Но тут же поскользнулся на ступеньке и едва не рухнул вниз, чудом удержавшись за косяк.

— С утра подмораживает, господин Оларс, — философски заметил Йорд, — будьте осторожнее.

Выпрямившись и отмахнувшись от рисе, я быстро спустился со ступенек. На улице стало заметно прохладнее, не стоило вылетать в одной рубахе. Местные жители косились на меня, но глупых вопросов не задавали.

Жилище старосты находился за четыре дома от нашего, поэтому долго идти не пришлось. Собака на привязи — огромный волкодав — начала громко лаять, однако выскочивший на порог Линд тут же прикрикнул на неё:

— Брун, тихо!

Собака недоумённо глянула на хозяина, словно не понимая, зачем в доме полумертвец?