– А как я могу его завершить, если для живых меня не существует?

– Пока не прошло 40 дней, ты можешь потренироваться и научиться двигать предметы мира живых, а также ты можешь являться своим близким во сне. Так можно завершить свое дело их руками. Ты подумай хорошенько, что ты могла не закончить?

– Школу! Я не закончила школу! Больше никаких особых дел у меня не было! – пожимала я плечами.

– Нет. Это точно не школа. Из-за неоконченной школы здесь не оставляют!

– Но у меня действительно больше ничего такого нет.

– Давай вместе искать! Расскажи мне последний месяц своей жизни.

Я рассказала ему свою скучную жизнь последнего месяца. Но ни он, ни я так и не поняли, что я могла не завершить. В моей жизни не было ничего особенного!

– А где же теперь моя мама? – мне очень захотелось ее увидеть.

– Я пока не знаю! Скорее всего, на полях забвения, спокойно ответил Савва.

– Где? – не сразу вспомнила я.

– Поля забвения – так называется место, где ничего нет, - произнес он с упреком и небольшим сдавленным смешком.

– Я хотела бы ее увидеть! А она знает, что я умерла? – не стала я обращать внимания на его реакцию. Ну, да, я устала и думаю медленно! И что?

– Возможно. Единственное чем можно там заниматься, так это наблюдать за живыми. Ты, кстати, тоже можешь это делать. А увидеть будет проблематично. Одно из двух: либо ты попадаешь туда к ней, либо она становиться проводником.

– То есть это практически невозможно, - грустно констатировала я.

– Не грусти! Здесь тоже можно веселиться! Ты никогда не хотела путешествовать? Теперь это возможно!!! – приободрял меня Савва.

– Хотела, но пока нет желания. А ты можешь узнать, где похоронили мою маму?

– Могу, но мне придется тебя оставить! – насторожился Савва.

– Я уже большая девочка! Не оживу, не бойся! – постаралась пошутить я.

– Точно? В районный отдел внутренних дел не собираешься? – он встал напротив меня, а я продолжала сидеть на кровати.

– Зачем? Или милиция меня увидит?

– Милиция тебя не увидит и не услышит, но ты можешь узнать, что произошло и где твой отец. Если я правильно понял, именно он убил вас?

Его слова резанули прямо по сердцу. Врать самой себе, что он не прав, было глупо. Но признаться в этом и принять было страшно и больно. Я ничего не ответила Савве, просто кивнула с закрытыми глазами. Перед глазами снова стояла это страшная картина. Я сглотнула.

– Прости! Я не хотел причинить тебе боль! – он положил мне на плечо руку. Его слова были настолько искренними, что благодарность разлилась по всему телу, то есть по всей душе! Но этого не хватило. Я приняла решение!

– Я схожу в местный ОВД и вернусь. Я буду ждать тебя здесь. Торопиться мне все равно не куда! – я тоже поднялась с кровати и по привычке отправилась к двери.

– Хорошо! Только не касайся живых. И мне нужно ее полное имя, - даже не стал он сопротивляться.

– Мария Витальевна Вирякина. А что случиться, если до них дотронуться? – решила уточнить я на всякий случай. Не хотелось как-то случайно свести кого-нибудь сума!

– Они почувствуют холодок. Хотя они и не поймут, что произошло, но лучше не следует этого делать, - напутствовал Савва. Я просто кивнула в знак согласия.

– Я думаю, тебе будет легче сразу пройти сквозь стену на улицу, - остановил он меня.

– Да-да! Конечно! – я последовала за ним в окно. Я осторожно спустилась на асфальт и последовала в направлении ОВД. На улице уже расцвело, некоторые люди уже вышли из дома. Я летела по улице, тщательно обходя всех живых. Никто, конечно же, меня не видел.

Через пару домов я заметила лежащего пьяного мужчину. В памяти сразу всплыла картина с отцом. Я вдруг поняла, что он мне категорически неприятен. Прав был отец Маринки, когда говорил, что спиваться могут только слабые люди, они сами приводят себя к такому положению, и не принимают ни какую помощь. Интересно, а что с такими делают в наркологических клиниках? Ведь невозможно человека заставить бросить пить ни уговорами, ни лекарствами тем более. Надо будет заглянуть…

А пока я продолжала, не спеша, лететь в ОВД. Время еще было только шесть утра, поэтому на посту был только дежурный. Я зашла ему за спину и стала читать журнал регистрации. Но к моему огромному разочарованию на верхнем листе не было моего адреса. Мне нужно было перевернуть лист, но я пока не знала, как это делать. Савва сказал, что этому тоже надо учиться, поэтому я не стала рисковать. К моему счастью зазвонил дежурный телефон. Мужчина взял трубку и стал машинально листать журнал. Конечно же, я начала быстро его просматривать. На третьем листке я нашла наш адрес и фамилию участкового следователя: Головицин Артем Витальевич. Дело осталось за малым - найти его кабинет и посмотреть дело. Так я и поступила. Найти кабинет труда не составило, а вот с делом было сложнее. Весь кабинет был заставлен огромными папками, не говоря уже, о стопке бумаг на столе. Я осторожно попробовала их немного сдвинуть, но ничего не вышло. Я села на стул и стала ждать. Именно сейчас мне очень не хватало Саввы. Каждый раз когда я на него смотрела, мое сердце замирало. Нельзя быть таким красивым!!!