– Вы обязательно поправитесь, - неожиданно сказал он, вставая со стула.

– Почему ты так думаешь? – этот вопрос был не нужен, но я все-таки задал его. Мне нужно было узнать как можно больше об этом месте, и парнишка идеально подходил на роль источника информации.

– Потому что, когда я оказался здесь, то не чувствовал ног. Их словно не было, - он улыбался, глядя мне в глаза. Потом выудил из блокнота маленькую фотографию и показал её мне. На слегка потрескавшемся кусочке были изображены шесть человек и ребёнок в инвалидном кресле. – Доктор Лейсон же – глава станции, может сделать невозможное возможным. Вот и все причины.

Раен вышел. Его шаги были слышны даже через закрытую дверь. Они звонко отдавались в моем сознании ещё долгое время. Судьба во второй раз заставляла меня верить в чудеса.

Глава№13.

Дио Лантерс, ценящий действительность.

Был необычный полдень. Солнце не жгло, выжигая высокую зеленую траву, а лишь грело. От земли тоже исходило тепло. Нагретая за утро, она, не жадничая, отдавала все, что только могла.

Вот уже четыре дня прошло с тех пор, как мы покинули город. Стоит ли говорить, что это был совсем иной край, нежели за горами, где пустыни незаметно перетекают одна в другую? Это оказался другой мир. Степь смешивалась с редким лесом. Голые деревья уже более не встречались на нашем пути, а кустарники и прочая растительность так и бросались в глаза.

Ивона и Гост брели впереди. Эта неугомонная парочка старалась быть везде и всюду. Даже мне, давно находившемуся рядом с железным псом, временами не верилось, что большая часть его тела - механическое творение. Во всяком случае, он виделся мне вполне обычным до тех самых пор, пока шерсть в очередной раз не разрывалась, оголяя скопы металлических мышц.

Мишель шла рядом со мной. После того, как девушка получила записку у ворот города, она заметно повеселела, начала улыбаться, смеялась и не боялась смотреть вперёд. Не знаю, настоящим было письмо или чья-то злая шутка, но я был ему рад. За всё то время, что мы провели за городскими стенами, мне довелось вдоволь насмотреться на её вымученную улыбку и почти неживые глаза. Сущее мучение. Не хотелось мне больше видеть подобного. Слишком больно, будто душит что-то. И еще хуже от того, что я ничем не мог ей помочь. Глупо было в той ситуации говорить что-то ободряющее. Это еще больше усугубило бы и так шаткое состояние девушки.

– Дио, Мишель, давайте быстрее!
– Ивона обернулась к нам. Ей всё натерпелось поскорее добраться до города.

За эти дни ее зрение не ухудшилось. Сестра ясно видела все; распознавала цвета наравне со мной и Мишель. Тот случай с цветком оказался рецидивом, который, впрочем, мог принести за собой еще большие ухудшения. Сейчас же глаза Ивонки выражали лишь радость, да тягу к неизведанному.

Мы приближались к городу. Всего пару сотен метров, и мы оказались у его стен. На нашей карте он был отмечен как заброшенный. Это же мы выдели и своими глазами. Стена была высокой и хорошо выстроенной, но за долгие годы потерявшей и белизну, и стать, покрывшейся сетью глубоких трещин. Время явно не пощадило город.

– Ворота здесь, смотрите, - Мишель указала на небольшую обитую железом дверь - Я думала, будет что-то более грандиозное.

– Обычная, - я попытался открыть створку, но она не поддавалась - Скорее всего, раньше она была громоздкой. Вот, смотри, эта кладка рядом совсем новая. Думаю, после катастрофы здесь еще жили люди, но позже, чтобы спастись от набегов тварей или чего еще, дверь заложили, оставив маленький проход. Так защищаться легче.

– Наверное, ты прав, - девушка провела ладонью по каменным плитам. Я ещё раз толкнул дверь.

– Либо она заварена изнутри, либо заржавела. Миш, достань из синего рюкзака топор.

– Не слишком ли будет?
– она все же протянула мне инструмент - Может, как-нибудь по- другому...

– Ага, по- другому!
– я хмыкнул, рубанув топором по косяку двери, которая, пошатнувшись, раскрылась.
– С такими замками, да от кого-то защищаться! Ив, мы уходим!

– Ага, - Мишель первая перешагнула границу степи. За ней Ивонка и Гост скрылись в воротах города. Следом вошел и я.

Улицы города были похожи на линии на ладони. Такие же длинные, тонкие и плавные. Пустынны и заброшены, они являли собой неизменное напоминание о катастрофе. Никакой жизни. Только щебет птиц, да тихие шорохи. Впрочем, этого и следовало ожидать. Всё это было давно оставлено людьми, кинувшимися за своим будущим. Стены домов подпирали одна другую, не оставляя ни малейшего промежутка. Оконные проемы зияли дырами, в которые, нарушая все законы, пробрался хитрый плющ. Здесь было так же зелено, как и снаружи. Кустарники, росшие по краям обочин, разрослись, раскинув свои ветви далеко на дорогу. Мы всё дальше шли по городу, продвигаясь к его центру. Это было желанием Ивоны. Она непременно хотела осмотреть эти заброшенные кварталы, улочки и каменные коробки домов. Это было не впервые. Такие порывы возникали у Ивки периодически, когда мы переходили из одного опустевшего места в другое. Не знаю, что постоянно искала моя сестрица, но отступать она точно не хотела. И каждый раз, возвращаясь с подобных прогулок, неизменно притаскивала с собой какие-то мелочи: мелкие игрушки, брошенные детьми, книги, оставленные нерадивыми хозяевами, или же просто дух тех мест, в которых мы побывали. Собранные вещи частенько оставлялись в других, уже жилых, городах, лежащих на нашем пути. Когда же я спрашивал, зачем ей это, она просто, честно и с улыбкой отвечала, что прокладывает нить к краю света. И я в очередной раз мог только догадываться о том, где же находится этот самый край.

Дорога, нисколько не петляя, но разветвляясь, вела нас все дальше, в глубь города. Я на всякий случай достал оружие. То, что мы не встретили тварей рядом с постройками, а так же то, что город значился на карте как удобная кочевая стоянка, не доказывало его безопасность.

Через некоторое время дома расступились, солнечный свет начал бить в глаза. Мы вышли на открытую площадку - набережную. Светлые камни её почти блестели на солнце, отполированные годами и ветром. За высокими бортиками парапетов, струясь, бежала речка. Почти прозрачная вода несла с собой десятки маленьких рыб. А на дне водоема, через который перекинулся мост, мирно покоились множество вещей - от часов до машин. На другом краю реки, метрах в двухсот от нас, было видно продолжение города. Всё те же светлые пики домов иголками, устремленными вверх, торчали из самой земли.