– Надо попробовать... – задумчиво сказала Наташа. – А то пасем их, пасем, а что пасем – и сами не знаем... А какая китятина самая вкусная? Китто большой... Мне говорили – та, что с хвоста. Это правда?

– Нуу... – задумался Ашизава. – Хвостовое мясо ономи – его берут между спинных плавников и основанием лопастей хвоста – жирнее и дороже. Спинная часть вкуснее боковой... но самые вкусные куски те, что возле лопастей. Да тут все сложно так! То же аканику – это ведь не просто мясо, это продольные мышцы, первый сорт. А есть еще сюноко, второй сорт – он под брюшными бороздами. Сюноко жестче аканику, из него ветчину делают и бекон...

– Ой, народ, – сказала Наташа. – Чтото я есть захотела!

– Да это Ашизава все, – обличил товарища Каримов, – понарассказывал тут всего…

– Ха! – воскликнул Вуквун. – Так двенадцать уже!

– В столовую! – воинственно крикнула Наташа. – В столовую!

– Меню зовет нас! – подхватил Токаши.

После обеда Боровиц ввалился в каюткомпанию и объявил:

– Собирайтесь.

– Куда? – вытаращился Шурик Белый. – Ты чего, сегундо? Сегодня ж у нашего звена выходной! Суббота!

– Субботник сегодня! – беззлобно поправил его главный смотритель.

– Вот же ж… – проворчал Белый и смущенно поскреб в нестриженом затылке. – А у меня совсем из головы вылетело… И куда нас?

– На Большое Мусорное Пятно, – внушительно сказал Станислас. – Лично Генеральный Руководитель проекта ТОЗО, попечением своим о чистоте вод, перегнал нам пять самоходных подводных барж. Наташка, ты хватай вертолетнаводчик, будешь сверху высматривать, где отходов побольше…

Наташа, радостная и оживленная с самого утра, кивнула только и ослепительно улыбнулась.

– А мы поведем самоходки с этой дрянью… как ее… нано… моно… Тьфу ты, забыл! Короче, эта пакость пластмассу разлагает. Будем море поливать! За мной…

Тимофей с Шуриками поспешил за сегундо, а Наташа, напевая, пошла к вертолетной площадке.

«Вот вам и „пролы“! – скакали мысли в голове Брауна. – Кто я и кто они? Пролы… Знающие, умеющие, желающие странного… Это надо же, а?! Субботник у них!»

– Тимка пойдет с Рыжим на «двойке», – распорядился Станислас, – а я на «однойке» с Белым двину… Живее, живее, давайте! Надо до обеда слить все танки!

Рыжий грузной трусцой подбежал к стыковочному узлу с намалеванной двойкой, мигом раскрутил запор и откинул крышку люка.

– За мной! – крикнул он, ныряя вниз.

Браун торопливо спустился следом.

– Люк замкни! – донесся до него глухой голос.

– Ага.

Люки замыкать – это мы могём… Покончив с задвижками, Тимофей протиснулся в узкий центральный коридор, зажатый гладкими боками танковбункеров, и боком двинулся к центральному посту управления «самоходкой».

ЦПУ тоже был крохотным и очень тесным – входишь, согнувшись, подныриваешь под нависающую панель, усаживаешься на маленький откидной стульчик – чуть побольше сиденья на велосипеде.

– Осваивайся! – крикнул Рыжий с места командира. – Там пульт бортинженера, разбирайся пока…

– Ага… Слышишь, давно хотел вв… тебя спросить…

– Спрашивайте – отвечаем!

– А фамилия у тебя есть?

– Была! Ершовым звали. А сюда попал и откликаться перестал. Перекрестили!

Командир то наклонялся почти до полу, оживляя какието системы, то вытягивался вверх, доставая консоли на низком потолке, то шарил по пульту, клацая клавишами и беззвучно касаясь сенсоров.

– Приготовиться к погружению!

Тимофей лихорадочно, почти в панике, обшарил взглядом свой пульт и выдал:

– К погружению готов.

– Расстыковка! – весело сказал Ершов. – Курс – на помойку!

Большое Мусорное Пятно было самой просторной свалкой планеты Земля. Оно располагалось на севере Тихого океана и занимало площадь, равную территории Австралии. Десятки лет подряд течения и ветра сносили сюда полиэтиленовые пакеты, полихлорвиниловые бутылки, полистироловые сосудики, полиуретановые коробочки – все, что не могло утонуть. Солнце и вода были бессильны перед пластмассой, и та потихоньку превращала океан в выгребную яму. Отходы сгущались, сбивались так плотно, что возникало подобие колышущейся тверди – тюленя она не выдерживала, разлезалась, а вот птицы и гнезда вили, и птенцов выкармливали. И частенько гибли, проглатывая съедобный огрызок вместе с нерастворимой пленкой.

Самый северный выступ Большого Мусорного Пятна почти заползал в Берингово море, имто и решили заняться китопасы с «Летящей Эн».

– Ну и насвинячили предки! – жизнерадостно воскликнул Рыжий. – Какой чушатник развели!

– А потомкам выгребай… – поддакнул Браун.

– Так я что и говорю! – воодушевился командир. – Айда на мостик, подышим свежим воздухом…

Самоходка всплыла и пошла надводным ходом, расталкивая круглым носом замусоренные воды. Волна прокатывалась по палубе и разваливалась надвое, наталкиваясь на гребень рубки с торчавшими в стороны рулями глубины.