– О чем размышляешь, магева? – не утерпел наемник, вмешался в мыслительный процесс.

– Может статься, ваша глухота к магии – своего рода болезнь, только для опровержения или подтверждения версии эксперименты нужны, а для экспериментов добровольцы. Наверное, если случай подвернется, проверю! – ответила я.

– Как, коль не тайна? – продолжал выспрашивать Сарот.

– Целительными чарами обработаю когонибудь из твоих краев, – запросто выдала план уникального эксперимента. – Не знаю, удастся ли и как вообще морианцы на целительную магию реагировать будут, но если вас можно убить чарами, то и лечить, по логике вещей, тоже. Закон сохранения энергии никто не отменял.

– А долго ли такие чары сотворить? – задал новый, вполне невинный с виду вопрос мужчина, вроде бы лишь любопытствующий о теории магии, только вот лихорадочный проблеск азарта в глазах выдавал его истинный интерес.

– Несколько мгновений, – пожала я плечами и лукаво переспросила: – Неужто, ротас, свою кандидатуру в добровольцы выдвигаешь?

– Да! Испытаешь свои чары на мне, магева Оса? – рубанул сплеча Сарот. Он и так сидел на коне прямо, а тут аж в струну вытянулся, будто клинок в грудь принимал.

– И не боишься? – коварно поинтересовалась я под фырканье Лакса и недовольное сопение Кейра. Мой телохранитель, даром что сам наемник, почемуто не мог благородно простить морианцам нападение на драгоценную персону магевы за щедрое вознаграждение в денежном эквиваленте. Пусть даже при этом самом нападении воины противника полегли все, а мы отделались одной распоротой глиняным черепком пяткой и одной резаной раной на четверых.

– Кто же магии не боится, – не стал опускаться до откровенного вранья воин. – Боюсь, но коль ты можешь так сделать, чтобы я магов от прочих людей отличать начал… Я ж себя слепцом в здешних краях чувствую, щенком неразумным. Аа, да разве ты понять сможешь, коль в тебе самой сила есть…

– Смогу, Сарот, смогу, – кивнула я, вспомнив мир, где родилась, почти тщетные попытки почувствовать и изучить магию, отчаяние после возвращения из мира магического в прежний, лишенный возможностей волшебства. – И если ты хочешь рискнуть, то я готова попробовать. Приступим?

– Прямо сейчас? Не будем до Котловищ ждать? – немножко растерялся мужчина, как пациент, пришедший на осмотр к терапевту и угодивший под скальпель хирурга.

– А чего откладывать? Пора высиживать, – процитировала я один из своих самых любимых лозунгов. – Чем нам дорога мешает? Лакс, как излюбленная жертва моих целительских чар, поделись впечатлениями с добровольцем. Больно хоть раз было?

– Ни капельки, скорее, тепло и чуток щекотно, – покумекав, обобщил рыжий свои ощущения и прибавил, поежившись: – Гораздо теплее, чем твои отрезвляющие чары.

– И такие есть? – удивился Сарот.

– А как же! Ты их и сам знаешь, – не без злорадства ухмыльнулся Лакс. – Ведро ледяной воды на башку – и вся недолга.

– Суровая у вас магева, – посочувствовал морианец рыжему хитрецу.

– А то, это я только притворяюсь белой и пушистой, а на деле злобная, коварная и вообще жуткая, сущее чудовище, – гордо задрала нос, а мои мареты насмешливо зафыркали, портя всякое впечатление от устрашающего спича.

– Что мне делать надо? – отставив шутки, серьезно спросил морианец.

Он пытался казаться невозмутимым, однако пальцы, слишком сильно сжимающие повод, напряженная линия плеч, желваки на скулах и чуть подрагивающий уголок левого глаза явственно говорили – бывалый вояка всерьез нервничает.

– А ничего, расслабься и получай удовольствие, если щекотки не боишься, – ответила, мысленно взывая к излюбленной комбинации рун. На этот раз я использовала весь набор, способный оказать целительное воздействие на организм, но первой поставила руну воды, чтобы поток смягчил воздействие магии и сориентировал его не на глобальное избавление ото всех болячек подряд, а на поиск и избавление от конкретного недуга магической слепоты. Все остальные руны спрятала в течении лагуи пропустила поток магии через тело жертвы. Лакс подсказал мне замечательную идею насчет ведра воды. Именно так я и вообразила мысленно процесс действия рун. Вслух, чтобы не пугать Сарота и не вызывать скрытого противодействия, взывать к рунам не стала. Ярких мысленных образов древних знаков было вполне достаточно для эксперимента. Я даже умудрилась одновременно и колдовать, и забалтывать воина, как хорошая медсестра перед уколом. Такие щебечут, щебечут, хоп! – и иголка уже в заднице, даже вздрогнуть не успеешь.

– Щекотки? Нет, не боюсь, – начал с немного натянутой улыбкой мужчина, – я…

Но мне так и не довелось услышать вторую часть предложения, потому что Сарот повернул голову и застыл, будто не целительное, а парализующее заклятие угодило в него. Неужели магия обернулась во вред морианцу? И что теперь будет? Онто в отрубе, зато остальные в полной боевой готовности. Ишь напружинились, выжидают! Опять драться? А ведь казалось, все как надо идет, я почти видела: светлый поток вымывает из тела мужчины какието темные крупинки и растворяет их…

– Ты колдовала, – прошептал ротас, однако обвинения в его голосе не было, впрочем, не было и вопроса.

– Ну как? Сработало? – нетерпеливо подтолкнул Лакс замешкавшегося воина.

– Я, я вижу магеву и у нее на плече... – Тут Сарот зажмурился, с силой тряхнул головой, может, надеялся там получше уложить впечатления, потом снова открыл глаза и оторопело продолжил: – Махонький человечек с крылышками.

– Сам ты человечек, верзила. – Фаль с удовольствием (дразниться, когда тебя не видят, забавно, но когда видят и не могут отомстить – ни с чем не сравнимое удовольствие!) показал морианцу острый кончик язычка. – Я сильф!