Шрифт:
Парни веселились на всю катушку.
Звуки саксофонов, электрогитар и ударных завели матросов как надо. У них давно уже не было такого праздника. Они прыгали, визжали, свистели и танцевали. Они радовались, как дети.
Солист распевал во все горло. Его песни пользовались явным успехом у неизбалованного такого рода вещами экипажа крейсера. Моряки танцевали так самозабвенно, они так отдавались ритму музыки, что забыли, казалось, обо всем. И даже о том, что на корабле находится настоящая мисс Июль-89. Из настоящей плоти — женской. С настоящими грудью, губами и бедрами.
И вдруг Солист прервал песню. Музыканты бросили инструменты, в наступающей тишине матросы встали, как оглушенные, ничего не понимая, напоминая людей, разбуженных вдруг посреди очень глубокого сна.
— Один момент, мои дорогие! — крикнул в микрофон Солист. — Сейчас мы начнем веселиться по-настоящему, а пока скажите-ка мне, кто самый старший офицер в этой кают-компании!
Эти слова вернули экипаж к жизни, парни опять засмеялись и засвистели, указывая на кого-то руками. Прожектор осветителя походил в стороны, яркий луч, пометавшись по темной кают-компании, остановился, и в нем оказалось лицо молодого мужчины.
— Так-так! — радостно закричал Солист. — Посторонитесь! Посторонитесь! Уйдите с дороги, я хочу посмотреть! Ох, здорово! Это вы, сэр? Да? Вы самый старший офицер в этой кают-компании?
— Да, — ответил мужчина. — Я начальник штаба.
— Приятно познакомиться, командир! — крикнул Солист и, выхватив из-под куртки маленький браунинг, всадил пулю в лоб стоящего в ярком луче света мужчины.
В этот же момент официанты, отшвырнув тарелки, выхватили из-под своих широких пиджаков автоматические пистолеты, в руках музыкантов оказались короткоствольные автоматы, и Солист закричал:
— Всем лечь лицом вниз!
Но матросы, обученные подобным ситуациям, уже пришли в себя после секундного шока. Старший матрос Джонсон дернул стоящего перед ним на эстраде Солиста за ноги. Тот упал. Джонсон тут же вспрыгнул на эстраду, ударом ноги в кованом ботинке оглушил Солиста и вырвал из его руки браунинг. Кто-то из младший офицеров ударил в прыжке ближайшего официанта в грудь ногой. Тот повалился на руки стоящих вокруг матросов, получил мощный боковой в челюсть. У него выхватили автоматический пистолет. Патрульные морские пехотинцы, арестовавшие Кейта, сорвали с плеч автоматы, и тут же загремели выстрелы. Музыканты палили с эстрады, беспощаднейшим образом гася все очаги сопротивления.
Джонсону разворотили пулями грудь. Возле упавшего от удара официанта были убиты все. Морские пехотинцы, были прошиты очередями, как только вскинули свои автоматы.
— Лежать! Всем лежать! — орали музыканты. Официанты били матросов револьверами по лицу.
Тот, кто не ложился на пол сам, падал под ударами. Скоро весь экипаж — живые вперемежку с мертвыми — лежали на полу кают-компании, а над ними стояли, готовые выстрелить, «официанты».
Солист поднялся, шатаясь, держась за голову. Взглянул на часы. — Четыре минуты раньше графика, — несколько удивленно заметил он, вытащил из руки убитого Джонсона браунинг, спрыгнул в зал и ударил пистолетом в висок, поднявшего голову и посмотревшего на него, матроса.
— Лежать, тебе говорят, дерьмо! Того, кто пошевелится, убьют на месте! — закричал он.
В это время в машинном отделении один из официантов сказал дежурному офицеру:
—- Подержите, пожалуйста, одну секунду, сэр, — и протянул ему блюдо с нарезанной ветчиной.
Офицер взял блюдо, официант нагнулся как бы к ботинку, но тут же резко выпрямился. В руке зловеще блеснул автоматический пистолет.
— Всем лечь лицом на пол! — заорал он.
Услышав эти слова, официанты, находившиеся в других концах машинного отделения, побросали тарелки с окороками, сыром и рыбой, выхватили пистолеты и навели их на растерявшихся матросов.
— Что за шутки! — пришел в себя дежурный офицер, до сих пор державший блюдо с ветчиной. Он отшвырнул его и прыгнул, чтобы выхватить наведенное на него оружие.
Официант выстрелил. Пуля попала офицеру точно в коленную чашечку. Он закричал и упал, зажимая руками рану.
— Это не шутки! — рявкнул официант. —Следующий получит свинец прямо в башку! Всем лечь!
Он повернулся к матросам и выстрелил поверх головы.
Матросы быстро легли на пол рядом с корчившимся от боли офицером.
— Я слышу выстрелы! — закричал Кейт из холодильника. — Что происходит?
Рядовой Нэш растерянно оглянулся. Да, он тоже слышал какой-то шум. Может, это были хлопушки, а может, какие-то звуковые эффекты выступавшей рок-группы, или еще что-нибудь в этом роде, откуда ему было знать? Нэш очень мало сталкивался в своей жизни с выстрелами — только в кино и в тире. Он был первый день на флоте, а когда проводились стрельбы в учебке, он лежал в госпитале с холецеститом. Острый, острейший приступ. Вспомнив об этом, Нэш поморщился и потрогал свой правый бок. Но шум все-таки был какой-то странный.