– Можете возвращаться в Тетфорд, огромное вам спасибо.

Сержанту дорожной полиции он сказал:

– Вам придется остаться здесь. Вы в форме слишком заметный, чтобы ехать с нами. Благодарю вас за помощь.

Машины МИ-5 выехали на А-45 и повернули налево к Ипсвичу. Водитель, наблюдавший все это со стороны, спросил у сержанта:

– Они что, снимают фильм для телевидения?

– Я бы нисколько не удивился, – ответил сержант. – А кстати, не могли бы вы подвезти меня в Ипсвич?

Поток грузового и легкового транспорта в Ипсвич был очень плотным. Машин становилось все больше по мере того, как они подъезжали к городу. Это было на руку бригадам наблюдения. Не привлекая внимания, они менялись местами, чтобы по очереди держать хэу-бэк в поле зрения.

Они въехали в город со стороны Уиттона. Не доезжая до центра, хэу-бэк свернул направо на Шевалиэр-стрит, а затем по кольцу на Хэндфордский мост через реку Оруэлл двинулся по Рэнилэ-роуд, а затем еще раз свернул направо.

– Он опять едет за город, – сказал Джо.

Неожиданно хэу-бэк перестроился в левый ряд и повернул в небольшой район жилой застройки.

– Осторожно, – предупредил Престон Джо, – он нас не должен заметить.

Он приказал второй машине оставаться на въезде в Белстед на случай, если хэу-бэк сделает круг и вернется обратно на эту дорогу. Джо медленно въехал в район семи тупичков, которые собственно и представляют собой Черрихейз-Клоуз. Они въехали в поселок в ту минуту, когда человек, за которым они следили, остановил машину на площадке перед домом в середине комплекса. Человек выходил из машины. Престон приказал Джо ехать дальше, чтобы не оказаться в поле зрения этого человека, а затем остановиться.

– Гарри, дай мне твою шляпу и посмотри, нет ли в бардачке значка консервативной партии.

Значок нашли; бригада наблюдателей пользовалась им, чтобы входить и выходить из дома Ройстонов, не вызывая подозрений. Престон приколол его на лацкан пиджака, снял плащ, в котором был, когда встретился с Петровским на дороге, надел плоскую круглую шляпу Гарри и вылез из машины.

Он вернулся в поселок и пошел по противоположной от дома советского агента стороне улицы. Прямо напротив дома 12 располагался дом 9. В его окне Престон заметил плакат социал-демократической партии. Он подошел к входной двери и постучал.

Ему открыла миловидная молодая женщина. Из комнат донесся детский голос, а затем мужской. Было восемь часов утра; семейство завтракало.

Престон приподнял шляпу:

– Доброе утро, мадам.

Женщина заметила значок и сказала:

– Извините, боюсь, вы напрасно теряете здесь время. Мы голосуем за социал-демократов.

– Я прекрасно понимаю, мэм. Но я был бы вам очень признателен, если бы вы позволили показать вашему мужу некую рекламную литературу.

Он подал ей пластиковую карточку – служебное удостоверение, свидетельствующее о том, что он является работником МИ-5. Она на него даже не взглянула, а, вздохнув, произнесла:

– Ну хорошо. Хотя я уверена, что это ничего не изменит.

Оставив его на пороге, она скрылась в доме, и через минуту Престон услышал приглушенный разговор на кухне. Оттуда вышел мужчина и подошел к двери, держа удостоверение в руках: молодой преуспевающий служащий фирмы в темных брюках, белой рубашке и галстуке своего клуба. Он был еще без пиджака. Его он оденет позже, когда отправится на работу. Он держал карточку Престона и хмурился.

– Ну и что ж это такое? – обратился он к Престону.

– То, что вы видите, сэр. Это удостоверение личности офицера МИ-5.

– Это не розыгрыш?

– Нет. Оно абсолютно настоящее.

– Понятно. И чего же вы хотите?

– Вы не могли бы впустить меня в дом и закрыть дверь?

Секунду мужчина думал, а потом кивнул. Престон снял шляпу и переступил порог. Затем он закрыл за собой дверь.

Напротив за тюлевыми занавесками, скрывавшими его от посторонних глаз, у себя в гостиной сидел Валерии Петровский. Он очень устал, все его мускулы болели от долгой езды. Он налил себе виски.

Взглянув сквозь занавески через дорогу, он увидел, что с соседями из дома 9 разговаривает один из бесконечного числа предвыборных агитаторов. К нему самому за прошедшую неделю наведывались уже трое, а когда он сегодня приехал домой, на коврике у двери лежала новая кипа агитационной литературы. Он увидел, как хозяин впустил посетителя в дом. «Еще один новообращенный, – подумал он. – Как же, поможет им это».

Престон с облегчением вздохнул. Хозяин дома смотрел на него с недоверием. Из кухни выглядывала его жена. В дверном проеме рядом с материнским коленом, появилось личико девочки трех лет.