Шрифт:
— Ты вынудил меня, урод… — хрипло произнёс я, пытаюсь унять сбившееся дыхание. — Так что теперь отдохни.
Времени у меня было мало, так что убитых я обыскал в ускоренном темпе — прежде всего мне нужно было оружие и боеприпасы. Нормальное оружие и достаточно боеприпасов для ведения хотя бы короткого боя.
Два пистолета — «кольт-1911» и «беретта». «Кольт» — надёжнее, убойнее и точнее, но к нему нет ни одной запасной обоймы. А семь… то есть даже шесть патронов с учётом только что отстрелянного — это, чёрт возьми, очень мало. В «беретте» — пятнадцать патронов в магазине, да ещё два запасных магазина. Хорошо… Её, пожалуй, и возьму. А револьвер — к чёрту! Тяжёлый и всего четыре патрона в барабане — это несерьёзно…
Но пистолеты — это оружие последнего шанса, не оружие нормального боя. Мне нужен автомат или даже пулемёт — при моих габаритах я с ним нормально управляюсь…
Вооружена эта пара была довольно паршиво. На мой вкус. У того, что я зарезал, была как раз та «беретта» и в качестве основного ствола — снайперская винтовка «скаут тактик». Лёгкая пластмассовая штучка под мощный патрон трёхсотого калибра и с продольно скользящим поворотным затвором. Не винтовка даже — карабин. Дальность — небольшая, вес — маленький, отдача — резкая. Но я не люблю снайперские винтовки. И особенно я не люблю хреновины, где после каждого выстрела надо дёргать всякие загогулины. Я — стрелок, а не снайпер. Но второе оружие тоже не слишком радовало — пистолет-пулемёт МП-5. Пистолетный патрон, пистолетная дистанция огня… Фатально ли это для театра военных действий, где видимость зачастую снижается до расстояния вытянутой руки? Да, фатально, если учитывать, что у многих противников здесь есть бронежилеты, а пистолетная девятимиллиметровая пуля их не пробьёт даже в упор. У меня есть оружие для относительно дальнего боя и оружие для относительно ближнего боя… «Скаут» в бое накоротке будет практически бесполезен. МП-5 в дальнем бою будет абсолютно бесполезен. И я не знаю, какой бой мне предстоит в ближайшем будущем… Ладно, возьму и то, и то — мало ли что. Пусть я сейчас и ослаб, но от такой нагрузки не надорвусь. Хочешь выжить в бою — превозмогай. Человеческие силы, в том числе. Повесил МП-5 на правое плечо, «скаут» закинул за спину, кобуру с «береттой» приладил на поясе. Бросил взгляд на ту машину, что столь удачно завладела вниманием «стражей»… А ведь и правда «ламборджини». «Авентадор» или «мурсьелаго» — уже не знаю, настолько я в моделях спортивных машин не разбираюсь, но штука явно дорогая. До дорогого дорогая. И почему-то действительно в бело-зелёной окраске полиции, с мигалками и надписью «Police» на боку для особо наблюдательных. Интересно, это прикол такой, или у местной полиции действительно была служебная «ламборджини»? В любом случае спасибо тебе, о спорткар, что отвлёк внимание врагов моих. Я беззвучно расхохотался. Враги снабжают меня оружие и амуницией — я ни в чем не буду нуждаться. Я спокоен среди злачного Эль-Кувейта, я иду по своей стезе ради того, чтобы прикончить полковника Коннорса. Мой карабин и мой пистолет-пулемёт — они успокаивают меня. И если я пройду городскими долинами смертной тени, не убоюсь я зла, потому что оружие со мной! Аминь. Вперёд. Вперёд и вверх. Я чувствую… Нет, я знаю, что мне нужно наверх.49
Штурм зданий в своё время был одной из моих любимейших дисциплин в учебке «Академии». Если, конечно, можно назвать любимым занятие, которое выматывает физически почти до изнеможенья. Но тяжело в учении — легко в бою, верно? К мнению генералиссимуса Суворова, который не проиграл за десятилетия своей службы ни одного сражения и стабильно громил любого противника в любых количествах определённо стоило прислушаться.
Штурмовку нам преподавали хорошие инструкторы — не гении, но неплохие специалисты. Разумеется, бывшие морпехи — только они и стоили хоть чего-то в американской армии. Да, морская пехота вроде бы не должна штурмовать здания, но в России десантников тоже часто использовали как хоть и хорошо обученную, но обычную линейную пехоту. Так что кого слушать-то, как не морпехов? «Дельту», что ли? Так эти позёры хороши только в голливудских фильмах, а в реальности не прославились ничем хорошим. С первой же боевой операции в Иране, где они жидко обгадились и слажали так, что даже самым тупым ополченцам на зависть — мы ту операцию достаточно подробно разбирали.
Дураки учатся на ошибках, умные учатся на чужих ошибках. Чему же учили нас? В первую очередь тому, что штурм здания куда сложнее полевого боя в том числе и из-за того, что оно происходит не в двухмерной, а в трёхмерной плоскости. К длине и ширине прибавляется третья линия координат — высота. И появляется такая фишка, как манёвр по вертикали, который позволяет… Скоба, за которую я ухватился, со скрежетом согнулась, оторвалась и улетела куда-то вниз. Я проследил взглядом за железкой, канувшей во тьму лифтовой шахты, а затем посмотрел наверх. Вертикальный манёвр, мать его. По лестнице идти я не рискнул — похоже, что она была единственным нормальным путём, а значит где появилось двое «стражей», могло появиться и двадцать. Поэтому я вернулся к лифтовой шахте и полез по ней наверх. Занятие было, прямо скажем, не из лёгких, но безопасность была дороже потерянных сил… Где-то парой этажей выше послышался неопределённый шум. Я замер, вслушиваюсь в окружающие меня звуки… Лифтовая шахта работала как гигантский резонатор, так что как это ни удивительно, но я услышал обрывки чьей-то речи, звуки шагов и… Выстрел. Короткая очередь. Ещё одна очередь, но уже длиннее. Перестук короткой перестрелки. Чьи-то крики. Да, мне определённо туда. Подъём вверх — до полуоткрытых дверей. Рукой вцепился в ближнюю ко мне створку, а правой упёрся во вторую и начал постепенно из раздвигать… С жалобным скрипом, двери начали потихоньку открывать, пока не образовали щель достаточную, чтобы я мог в неё протиснуться. Слегка раскачался и швырнул тело в получившийся проём. Приземлился, огляделся по сторонам, держа окружающее пространство на прицеле пистолета-пулемёта. Чисто. В переносном смысле. Потому что в прямом смысле тут сплошная мешанина из обломков мебели и песка.— Всё кончено, наёмник! — послышалось совсем даже недалеко. — Бросай оружие, или твои друзья умрёт!
О. Это я удачно зашёл.— Не слушай его, Дойл! — крикнул Си Джей, а за этим послышался хорошо различимый звук удара.
— Заткнись!
Я обошёл мебельные завалы и оказался на галерее торгового комплекса, а напротив меня среди импровизированных укрытий виднелся где-то десяток «стражей» и засевший в дальнем углу Дойл, выставивший из укрытия ствол своего пулемёта.
— Ты слышишь, наёмник? Я не шучу!
А где эти двое? А вот и эти двое… Мои парни обнаружились, так сказать, под рукой «стража», что вёл эти, с позволения сказать, переговоры. Наверное, командир этого подразделения. Вот ещё бы ствол автомата от башки моего снайпера убрал бы и вообще был бы классным чуваком…— Сдавайся, или я убью этих двоих!
Я залёг за краем каменного ограждения галереи — какое-никакое, а укрытие, хоть и сделано из чего-то мягкого и декоративного. Осторожно выглянул, оценивая сложившуюся ситуацию…
Дойл в западне — путей отхода для него я не вижу. Но и «стражи» его пока что взять тоже не могут — это же надо бежать прямо на пулемёт, а больных среди бойцов дезертирского полка явно нет. Или уже своё отболели за месяцы выживания в Кувейте. Переговоры? Херня на постном масле — наверняка просто тянут время, пока не подойдёт подкрепление с гранатами или чем-нибудь крупнокалиберным. А, может, и правда торгуются — у них же всё-таки два заложника, а не один. Так что кого-то из них можно и прикончить для демонстрации серьёзности своих намерений…
Но это политика. А тактическая картина в том, что позиция у меня — лучше не придумать. «Стражи» хорошо защищены с фронта — чтобы развалить их укрытия в лоб потребуются гранатомёты или крупнокалиберное оружие. Но с фланга они как на ладони — стреляй, не хочу.
Численно — примерно отделение. Вооружёны легко — даже пулемётчиков или снайперов нет… А, нет, вру. Это же верхний этаж, прозрачная крыша частично обрушена, так что видно, что по крыше ползёт кто-то, похожий на снайпера. Может, его подхода и ждут? Ждут, когда одним точным выстрелом сверху он снимет Дойла… Нет, тянуть больше нельзя — надо действовать. Срочно.