Датч галантно подал руку выбирающейся из БРДМ Уваровой, та с величественной улыбкой приняла помощь и стрельнула глазами в капитана «Фрейи».

— Добро пожаловать в Кремль! — объявила Наташа, когда из броневика выбрались остальные наши.

Кремль оказался чем-то средним между большим офисным зданием и небольшим небоскрёбом.

Массивная широкая коробка первых десяти этажей, сверху ступенью ещё одна коробка, но уже всего этажей на пять и высокая башня ещё этажей на двадцать, увенчанная высоким шпилем с громадным российским триколором.

По периметру здание окружал высокий бетонный забор с колючей проволокой поверху и с наблюдательными вышками, оснащёнными прожекторами и пулемётами. На входе имелись массивные двойные ворота, отъезжающие в сторону и укреплённые огневыми точками.

Мы же сейчас находились возле парковки прямо перед центральным входом в Кремль, увенчанным огромными алыми буквами с надписью «Red Faction», причём буква А была стилизована под пятиконечную звезду. Неподалёку находилась куча разных машин — от небольших легковушек, до джипов, грузовиков и автобусов.

На дворе был уже вечер, смеркалось, но вокруг было на удивление многолюдно. Причём, в большинстве своём это были не зверовидного вида наёмники или солдаты рэдов, а вполне клеркообразного вида мужчины и женщины, идущие к машинам и автобусам. На нас смотрели с лёгким интересом, но без всякого удивления. Похоже, что здесь разъезжать на броневике — в порядке вещей.

— Наша штаб-квартира, — произнесла Наташа. — Пожалуйста, за мной.

— Серьёзный домик, — присвистнул я. — А вы точно всего лишь ЧВК? Тянете на небольшую армию.

— А в американской «Академии» тоже не двое калек сидят, а пятьдесят тысяч бывших солдат, — парировала Уварова.

— Ну, допустим, она не совсем американская, а янки…

— Удивительно, как всего за пять лет они умудрились почти на два разных народа расколоться.

— А они никогда одним народом и не были, так что никаких проблем, Наташа.

Миновали стеклянные раздвижные двери на входе, причём я подметил, что толщиной они дюйма три, не меньше. И если это не бронестекло, то я — мормонский король.

Холл был скромен, но величественен. Впору и какой-нибудь серьёзной корпорации, а не окопавшейся посреди мировой криминальной столицы банде наёмников.

Охрана на входе при виде блондинки моментально взяла под козырёк, а вот нас затормозила:

— Сдайте оружие, — приказал один из охранников.

Я скептически цыкнул зубом, оглядываясь по сторонам и демонстративно перехватывая винтовку за рукоять. Топающий с «барретом» за спиной Мао тоже особого энтузиазма на это заявление не выказал.

— Мальчики, не дурите, — поморщилась Наташа. — Сдайте тяжёлые пушки, а пистолеты и ножи, так уж и быть, оставьте при себе — разрешаю.

— А это считается за тяжёлое оружие? — поинтересовался китаец, указывая голову на свою антиматериальную винтовку.

— Если с одной руки сможешь стрелять, то считается, — усмехнулась блондинка.

Я, после некоторого колебания расставаясь с автоматом. Итого при себе у меня оставалось два ножа и малозарядный «кольт». Негусто.

— Нет, ну если очень захотеть… — проворчал Мао, но с «барретом» всё же расстался. — Не профукайте её, а то огорчусь и кого-нибудь прибью.

— Допрыгни сначала, — произнёс один из охранников.

— Я табуреткой воспользуюсь, — парировал китаец.

— К лифтам, — скомандовала Уварова.

— Слушай, Наташа… — протянул я, когда мы все зашли в здоровый чистенький лифт. — А кто ты вообще такая, раз тебя так слушаются?

— Пресс-секретарь, — рассмеялась блондинка. — Ну, официально — глава отдела по связям с общественностью. Провожу переговоры с… деловыми партнёрами, занимаюсь оперативной обстановкой. Звание — обер-директор.

— А это выше или ниже ефрейтора?

— Думаю, что реально это будет не ниже министра иностранных дел какого-нибудь местного государства, — хмыкнул Датч. — Не слишком похоже на привычную иерархию гражданских корпораций.

— Ну, так мы и не гражданская корпорация. Но и не армия. — так, серединка на половинку… Поэтому и используем довольно нейтральную градацию — вроде и похожи на армейские чины, а вроде бы и не очень… Просто у нас служат многие бывшие военные, а им привычнее, когда у всех есть вполне чёткие звания.