Шрифт:
Ручные пушки меня не особо заинтересовали — страсти к чрезмерно тяжёлым стволам и безобразно крупным калибрам я никогда не питал. А вот фантастическая игрушка — это любопытно…
Покрутил пистолет в руках, подивившись на удивление удобной анатомической рукояти и неплохому регулируемому целику.
— Спортивно-целевой, — со вздохом отложил я оружие в сторону. — Всё хорошо, но магазин маленький и калибр только двадцать второй. Из такого лишь по диким банкам и бутылкам на пустырях стрелять…
— О, а вот это уже интересно… — прогудел здоровяк, доставая откуда почти со дна ящика слегка запылившийся серебристый револьвер.
Оружие явно было новое и современное, причём довольно нестандартное. У Датча уже был револьвер — «кольт анаконда» сорок четвёртого калибра, но выглядел он вполне обычно. Ну, револьвер и револьвер…
Это же оружие смотрелось по меньшей мере занятно. Длинный, примерно шестидюймовый серебристый ствол, примыкал не к верхней каморе барабана, а к нижней, и был заключён в массивный коробчатый кожух с мощным компенсатором. Или даже дульным тормозом — чем чёрт не шутит? Рукоять обрезиненная, эргономичная. И вообще этот револьвер почему-то казался намного сложнее своих собратьев… Датч поковырялся в оружие — откинул и крутанул барабан, взвёл и спустил курок, помахал револьвером в руке, примеряясь к нему…— «Матеба Юника», — прочитал надпись на стволе здоровяк. — Вот это я понимаю — вещь…
— Она исправная хоть? Выглядит хорошо — чего её в этот хлам-то засунули?
— Не знаю, не знаю… Возможно, из-за сложности.
— Что может быть сложного в револьвере? — я тоже решил покопаться в этом чудесном ящике.
— Это если в обычном. А этот, похоже — автоматический.
— Автоматический револьвер? — хмыкнул я. — Что за чушь? А чего не помповый пулемёт?
— Очень редкая схема… Отдача взводит курок, поэтому спуск мягче и выстрел точнее получается. И скорострельность намного выше, чем у обычного револьвера. Но конструкция даже сложнее полуавтоматического пистолета выходит.
— Я смотрю, ты вообще питаешь слабость к чему-то автоматическому и с барабанным механизмом.
— Есть такое дело… Так, а калибр-то у нас тут сорок четвёртый — это хорошо…
Среди груды хлама на самом дне ящика мне попалась завёрнутая в ткань коробка.
— Хмм… Чувствую, нашёл что-то любопытное… — пробормотал я, разматывая ткань.
Внутри оказался массивный и порядком потёртый металлический кейс. Вполне стандартного вида — в таких пистолеты обычно хранят и перевозят. Открыл его, присвистнул…
— Бинго… Кто-то явно хотел припрятать среди этого хлама действительно стоящую вещь…
Внутри оказалась пара «Хеклер-Кох УСП Матч». Это был, так сказать, прародитель табельного пистолета Корпуса Морской пехоты США — «соком» был увеличенной и утяжелённой версией стандартного УСП. «Матч» же был модификацией базовой версии пистолета для целевой стрельбы. Калибр одиннадцать миллиметров, дюжина патронов в магазине и специальные накладки-утяжелители на стволах для уменьшения подброса. Данная же пара ещё вдобавок имела удлинённые стволы, выступающие за накладки. Снизу имелись прорези интегрального компенсатора и направляющие для крепления лазерного целеуказателя или тактического фонаря. На хромированных затворах — гравировка в виде черепов поверх скрещённых сабель и надписей «катласс». Пиратская абордажная сабля, то есть. Взял один, другой. Снял затворы-кожухи, осмотрел механизмы. Пощёлкал курками, проверил насколько удобно лежат в ладонях рукояти…— Мне везёт, — заявил я, засовывая пистолеты в пустующие наплечные кобуры и забирая шесть запасных магазинов. — Обожаю расхищать чужие схроны.
Они, кстати, были тоже явно нестандартными — патронов на пятнадцать, не меньше.
— А ты чего, только один револьвер и возьмёшь, что ли?
— Алчность — смертный грех, сын мой…
— Простите меня, святой отец, — в качестве тренировки я выхватил оба пистолета, крутанул их по-ковбойски и засунул обратно. — Ибо я грешен. А где Мао?
— Я здесь, — пропыхтел китаец, появляясь из-за угла. — И я счастлив.
За собой он тащил даже не станковый пулемёт, а натуральную антиматериальную винтовку, ну совсем уж чудовищного калибра.
— А чего сразу не «эрликон» или шестидюймовую гаубицу? — флегматично осведомился Датч.
— Ничего-то вы не знаете, — ответил Мао. — Это ж ПТРС! Я на неё поставлю оптику от «баррета» и у меня будет «супербаррет».
— Это комплексы? — покосился я на здоровяка. — Ну, в смысле, из-за небольшого роста?
— По всей видимости.
— Да пошли вы.
32
— Ну, давай, Тони, просвещай меня, — вольготно развалился я в гостевом кресле нашего управляющего финансами. — Хочется, знаешь ли, побольше узнать об этой вашей Тортуге…
— Информация нынче — довольно ценный товар… — многозначительно произнёс паренёк, подмигивая мне.
— Значит так, — я согнал с лица благодушное выражение. — Давай сразу расставим все точки над буквами. Если ты работаешь на нас, то делаешь всё возможное, а мы тебе платим и в случае чего разрешаем… вопросы. Выбить кому-нибудь зубы или убрать — это не проблема.