Я бесшумно крался по длинному коридору подземелья, раз за разом поворачивая то вправо, то влево. По обе стороны находились, очевидно, казематы. На удивление, везде царила тишина. Ни криков, ни воплей я не слышал. До моего слуха доносились из-за дверей лишь хриплое дыхание, тихие стоны и тяжелые удары сердец. Обычный смертный бы не услышал ни звука.

Пройдя еще несколько поворотов, до меня долетели душераздирающие крики. Они были впереди, и я решил последовать на этот ужасающий ориентир. Там, далеко глумились над телом пока живого смертного бездушные и кровожадные палачи. И после всего этого они смеют называть нас монстрами?

Где-то справа послышались торопливые шаги, и я укрылся в одном из поворотов. Мимо, шелестя одеждами, прошел быстрым шагом инквизитор. Я не стал его убивать. Он мог привести меня к месту пыток, да и исчезновение одного из своих не осталось бы не замеченным церковниками.

Я просто последовал следом. Мужчина низкого роста и в темно-коричневом балахоне с белым фартуком шел быстро, уверенно сворачивая вначале вправо, а затем несколько раз влево. Крики доносились все ближе.

Незамеченным я тенью скользил следом. Инквизитор вел себя довольно странно. Иногда он вплотную прижимался к стене и аккуратно шел так несколько ярдов. Затем он возвращался к середине и продолжал путь, как ни в чем не бывало. Это ставило меня в тупик, но я проделывал то же самое. Что-то подсказывало мне, что меня ждал бы неприятный сюрприз, рискни я не копировать его движения.

Через какое-то время я смог различить несколько голосов и отрывистые фразы, которые бросал кто-то.

– Еще. Выше.

В ответ на это крики становились все громче и безнадежнее. Инквизитор приблизился к массивной двери и толкнул ее. Из-за его спины я увидел силуэты нескольких человек, одетых похожим образом. Рядом с ними стояли палачи, одетые в длинные черные холщовые балахоны и капюшоны из той же материи, прорезанной на месте глаз, носа и рта. Дверь осталась открытой, видимо из-за уверенности инквизиторов в своей неуязвимости.

Даже с такого расстояния я прекрасно видел все то, что происходило внутри большого помещения.

Три человека сидели за длинным деревянным столом. Четвертый находился в стороне и что-то записывал. Два палача усердно выполняли свою работу. То, что я увидел, на мгновение парализовало меня. Обнаженное тело женщины, изуродованное следами порки, висело на расстоянии нескольких ярдов от земли. Руки ее были связаны за спиной веревкой, которая пропускалась через блок, приделанный к своду. К одной ноге был привязан груз, который оттягивал тело вниз, причиняя, видимо, невероятную боль. То, что когда-то было красивой женщиной, превратилось в кусок кровоточащей плоти. Запах, источаемый этой вязкой красной жидкостью, туманил мой разум.

Усилием воли, я справился с приступом голода. Я поклялся себе, что в эту ночь утолю его кровью лицемеров.

В следующую секунду один из палачей отпустил веревку, сдерживающую тело. Женщина рухнула на землю и издала нечеловеческий крик. Я отчетливо видел, как были вывихнуты ее суставы, а веревка врезалась в кожу, прорезая ее практически до кости.

Это было последней каплей. Я больше не мог сдерживаться. Мне хватило мгновения, чтобы ворваться в помещение и прикончить палачей. Я буквально разрывал их надвое. Кровь хлынула из моих жертв, приводя меня просто в экстаз. Я тут же бросился к одному из инквизиторов. Все трое и секретарь, в том числе, были поражены увиденной картиной. Тела их подчиненных валялись на полу, обагренном кровью. Напротив них стоял я, перепачканный этой же кровью и со звериным оскалом. Я буквально глазами пожирал их, выбирая, кто будет следующим.

– Ну что замерли? Не ожидали? Каково вам быть самим в роли допрашиваемых?

Я зло сощурился и бросился к одному из перепуганных инквизиторов. В его расширенных от ужаса глазах я прочел мольбу. Но обращали ли внимание они на умоляющих их заключенных, подверженных пыткам? Ответ я прочел в этих испуганных глазах.

В следующее мгновение я убил еще двоих, оставив только того, за кем я следил и еще одного. Мне нужна была информация, и я решил перестраховаться, сохранив на время жизни им обоим.

– Где находится Хуан де Лерма?
– задал я вопрос одному из уцелевших инквизиторов.

Он изумленно смотрел на меня. Его взгляд был устремлен на мои губы. Я догадался, что он в ужасе рассматривает торчащие клыки.

«Что ж, пусть испытает на себе весь страх перед предстоящей смертью».

– Мне повторить вопрос?
– начал терять терпение я.

– Н-нет, - простонал он.

– Где?

Инквизитор кивнул головой в сторону двери, и я толкнул его. Практически не глядя на него, я схватил второго и, вспоров ему горло, выпил без остатка. Все тот же церковник, который привел меня сюда, повел меня бесконечными коридорами в сторону выхода. Он снова обходил некоторые участки, и я следовал его примеру. От меня не укрылось, что это его разочаровало.

«Значит, они приготовили пару сюрпризов для незваных гостей. Молодцы», - отметил я про себя.

Наконец, он остановился.

– Здесь, - кивнул он головой в сторону деревянной двери.

Я толкнул ее ногой, и дверь поддалась мне, словно и не была заперта.

Меня встретил грязный каземат длиною в двенадцать футов, и шириною в десять. Половину его занимали нары, на которых, скрутившись, лежали трое заключенных. Еще двое размещались на полу. На их долю досталось места не больше чем в гробу. Все лежали на полусгнивших подстилках практически в бессознательном состоянии.