Путь без конца и предела
Странник от жизни покоя не ждёт:
Стоит закончить решающий бой –
Сотни дорог вновь поманят поход,
Тысячи звёзд позовут за собой.
Нарглин
Посвящается автору этих строк.
Начато 20 марта 2013 г.
Пролог
Тьма. Ни земли, ни воды, ни звёзд – одна лишь пустота и сон. Здесь покоятся многие из тех, чья песнь ещё не прописана в Скрижалях Бытия. Ещё не пробил их час – да и откуда взяться часам в холодном безвременьи?.. Нарушить этот безмолвный покой могут только Высшие, для которых вовсе не тайна, сколько сверкающих песчинок лежит на звёздном мосту. Но слышите?.. Еле уловимая трель, легчайшее дуновение ветерка, таинственное голубое мерцание. Такова Скрытая.
«Пробудись», - высокая фигура соткалась из света. – «Ты задержался со своим приходом. Больше медлить нельзя…»
– КАК БУДЕТ УГОДНО ГОСПОЖЕ.
«Время тебе избрать оружие, которое в твоих руках защитит слабых. Решай!»
– ПУСТЬ МОИМ ОРУЖИЕМ СТАНЕТ МАГИЧЕСКИЙ ПОСОХ.
«Как ты утешишь павших духом, отчаявшихся и убитых горем?»
– В ЭТОМ МНЕ ПОМОГУТ СТИХИ. ЧТО ЖЕ ДО МУЗЫКИ – Я ИЗБРАЛ СВИРЕЛЬ, КОТОРАЯ СКРОМНА. ЕЁ НЕЖНЫЙ ГОЛОС БУДЕТ ВОЗВРАЩАТЬ И УКРЕПЛЯТЬ НАДЕЖДУ.
«Желаешь ты земного могущества или многих знаний?»
– Я ПРОШУ ДАРОВАТЬ МНЕ ЗНАНИЯ ЦЕЛИТЕЛЯ – ОНИ ПОМОГУТ УМИРАЮЩИМ. И ЗНАНИЕ ЛЮДСКИХ НАРЕЧИЙ – ЧТОБЫ СЛИТЬСЯ С ЛЮБЫМ НАРОДОМ, ГОВОРЯ С КАЖДЫМ НА ЕГО ЯЗЫКЕ.
«Какая стезя угодна тебе? Возможно всё, главное – сделать правильный выбор… Поторопись!»
Молчание. Ровный твёрдый голос:
– Я РЕШИЛ. И ВЫБРАЛ – ДОРОГИ…
«Будь же, отныне и во веки веков, Странником!»
Ослепительная голубая вспышка – и снова безмолвие.
… Его прихода не заметил никто из спящих людей. Только старый звездочёт наблюдал на высокой башне за летними созвездиями. Ему внезапно почудилось, что Звёздный Охотник спустил с тетивы стрелу. Протерев глаза, он увидел яркий след от летящего в небе метеора – так старик поспешил истолковать увиденное. «Близятся перемены», - подумал он. – «Быть может, к лучшему – слишком много на земле горя и страданий…»
Глава 1. Рин-Горчица меняет ремесло.
Худая, невысокая девчонка обшаривала взглядом нарядную толпу, шныряя по улице. Людской поток пестрел бархатом, атласом, шёлком, золотой и серебряной канителью на рукавах, подолах и шлейфах. Пышно разодетые горожане спешили на Площадь Мира. На роскошных вышитых поясах позванивали тугие кошельки. И все – без шнурков, застёжка – цельнокроеная. Не срежешь. А если и отважишься, то поймают и за ухо отведут к господину Зерве, начальнику стражи. Мало того, что «несчастная жертва» истошно вопит, как резаная, так ещё и выпорют. Так уже попались двое. Стать третьей и потерять репутацию самой ловкой воровки? Собаки засмеют! Короче говоря, Рин-Горчица от души проклинала злосчастную судьбу и моду на «противокражные» кошельки. И свою бедную одежду с чужого плеча. У других воров и то праздничные наряды есть! А она щеголяет в одних и тех же башмаках и платье круглый год…
Внезапно она увидела в тридцати шагах от себя самого ненавистного ей человека из сверстников. Это был сын богатого лавочника, на год старше Рин. Когда-то, рисуясь перед приятелями, он защищал маленькую «книжницу» от нападок безжалостных ровесников. Как была рада девочка из обедневшей семьи! Однажды она написала на клочке бумаги короткую записку из трех слов и подписи. Подождала, пока мальчишка выйдет из лавки, сунула ему в руки скомканный от волнения клочок и убежала. А на следующий день она услышала, как её детский «кумир» самодовольно рассказывает об этом в компании смеющихся детей – тех самых, что насмехались над ней. С того дня издёвки и насмешки посыпались на девочку, как из рога изобилия. Всюду только и слышалось: «Горчица в Эрмара втрескалась! По уши, по уши!» Она не забыла этого унижения. Даже спустя пять лет.
Но вернёмся к данному моменту. В ту минуту, когда её недруг хвастал перед своей «свитой» новым камзолом и золотыми пряжками на туфлях, Рин пришла в голову шальная мысль о быстрой поживе. Дело в том, что щёголю Эрмару никогда не разрешали носить кошель на поясе, но всегда давали ему на развлечения и сласти мешочек монет. Довольно увесистый и на позолоченном шнурке. Вот и сейчас похожий болтался у юнца на запястье.
Молниеносно решив рискнуть, Рин начала понемногу перемещаться в сторону компании Эрмара, стараясь зайти к нему со спины. Наконец ей это удалось. Девчонка вытащила ножичек, который всегда носила с собой, дождалась, пока Эрмар опустит руку, и быстро срезала кошель, не боясь, что здоровяк надерёт ей уши. Затем побежала вниз по булыжной мостовой к площади, на которой уже разминались акробаты, слыша за спиной вопли фальцетом:
– Караул! Ограбили! Стража! Стража! Держи вора!
– Чего голосишь? – ухмыльнулся подошедший к Эрмару стражник. – Кругом люди, а ты визжишь, как свинья! На скотный двор захотел? Так маги тебя быстренько обратят!
– У меня только что срезали кошелёк! – возмущённо кудахтал сын лавочника. – Ваша обязанность – не допускать этого безобразия! Где же ваша хвалёная дисциплина?!
– Что за шум? – подошёл второй стражник. – Ба, кого я вижу! Это же тот самый, которого наш патруль на прошлой неделе задержал.
Первый стражник внимательно пригляделся к взбешённому щёголю. Холёное лицо Эрмара пошло пятнами, кулаки судорожно сжимались. Тем временем его дружки успели скрыться из-под бдительного взора. Так что выкручиваться ему предстояло самому и без «свиты».
– Точно, знакомая рожа! Мы его с дурманным куревом поймали, да ещё под окнами ратуши. А ну-ка, выворачивай карманы!
– Что?! – взвизгнул юнец, привстав на носки. – Да вы знаете, кто мой отец?! Вас выкинут из стражи по первой его жалобе!