Первый испуг прошел, и я принялась отрабатывать на своем противнике все приемы самообороны, что когда-либо видела. Первым делом заехала локтем в живот. Правда, по ощущениям, скорее я заработала себе синяк, чем этот бугай почувствовал толчок.

– -Алекса.

Этот голос я бы узнала из тысячи. В одном коротком слове звучали гнев и обещание. Лишь он мог говорить так. Выкрутившись, обернулась, убеждаясь в своей догадке. За спиной стоял мрачный Салазар.

Вот и на кой черт так подкрадываться? Я же испугалась!

Зарычав, принялась колотить его по груди. Вот ведь скотина. Взгляд метнулся на землю. Фу ты, цветочки растеряла.

Его руки сжали мои запястья в железные оковы. Разжать его хватку мне не удалось бы при всем желании. Могла бы, конечно, вновь заехать ему коленкой между ног. Но мне и после прошлого раза тошно было. Так что повторять подобное не решилась.

И все бы ничего, но вот он подхватил меня на руки, перебросив через плечо, и зашагал вглубь леса. Вот здесь меня и похоронят. И никто не узнает о безвременной кончине одной невесты-неудачницы.

В следующее мгновение он опустился на поваленное дерево, уложив меня поверх своих колен. Догадка пришла быстро. Но не достаточно, чтобы успеть увернуться от увесистого шлепка по попе. Хорошо еще, платье толстое. И как только задрать не додумался.

А-а! Он что, мысли мои читает? Потому что в следующий миг его рука потянула вверх юбку. Завизжав, дернулась особенно резко. Правда, стоило бы подумать, что при этом грохнусь на землю. Но это не так унизительно, как быть отшлепанной.

Он пытался меня удержать, поэтому повалился следом.

Охнув сначала от удара о землю, затем от свалившегося сверху "счастья", поняла что из меня вышибло дух.

Темный властелин

Удара через юбку она определенно даже не почувствовала. Поэтому потянулся к краю платья, намереваясь задрать его вверх и все-таки всыпать ей заработанную порцию порки.

Девушка явно раскусила мои намерения. Завизжав, она крутанулась у меня на руках. Я слишком поздно понял, что она предпочтет шарахнуться о землю. Попробовал удержать и в итоге свалился сверху.

Так мы и лежали несколько мгновений. Откровенно говоря, я не возражал. Немного повернувшись, устроился поудобнее, опустив голову ей на грудь. То ли она все еще отходила от столкновения с землей, то ли просто была не против, но выкручиваться и вырываться не стала.

Но, сколь приятным это ни было, я приподнялся на локтях. Все-таки вес у меня не маленький. А она девушка хрупкая.

Наши глаза встретились.

Саша

От такой наглости я лишилась дара речи.

Нет, ну вы только подумайте, мало того, что свалился сверху, припечатав к земле всей своей неподъемной тушей, так еще и повернулся, устраиваясь поудобнее на моей груди.

Так мы и лежали. Я на жесткой земле, придавленная обнаглевшим женихом, смотрю на листья высоко над головой, про себя перебирая способы его убийства. И он - даже не думающий извиняться, на моей груди.

Правда, чем дольше он так лежит, тем меньше мне хочется его прогонять. Но это к делу не относиться. Должна же девушка показать свое негодование от подобного обращения?

Я уже собралась высказать ему все, что о нем думаю, когда он приподнялся на локтях, и наши глаза встретились.

Темный властелин

Коса растрепалась еще во время столкновения на дороге. Сейчас от нее остались разве что воспоминания. Волосы в беспорядке разметались вокруг головы. К одной щеке прилипли несколько листиков, должно быть, когда упала на землю. Рот приоткрыт, должно быть она как раз собиралась что-то сказать, перед тем как я поднялся. По краям радужки у нее были черные крапинки, которые придавали ее глазам особенную глубину.

Где-то на задворках сознания еще билась мысль, что нужно бы ее поколотить, в воспитательных целях. Но губы были ближе.

Саша

Если бы я встретила такого мужчину в своем мире, бежала бы от него без оглядки. Красивые мужчины - это сто процентов неприятностей и однозначно разбитое сердце.

Возможно, подобный страх будоражил меня и сейчас.

Но, глядя в Его глаза, я знала - этот мужчина скорее умрет сам, чем причинит мне боль. Хотя нет, его смерть мне не нужна. Даже мысль об этом заставляет сердце сжиматься. Но ведь я хочу вернуться, да?