„Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам" (Ин. 15:7).

Если мы поймем, что молитва включает в себя процесс обучения, то это сохранит нас от гордого пренебрежения ею как чем-то нереальным. Если мы включаем телевизор и он не работает, мы же не делаем из этого вывод, что не существует такой вещи, как телевизионные волны. Мы считаем, что нужно найти неисправность и устранить ее. Мы начинаем последовательно проверять включатель, трубку, свечи, пока не обнаружим, что именно препятствует потоку этой таинственной энергии, которая передает картины по воздуху. И мы знаем, что проблема решена, когда телевизор начинает работать. Точно то же самое и с молитвой. Мы можем заключить, что с ней все в порядке, когда просьбы наши исполняются. Если же нет, то надо искать неполадки. Может быть, мы молимся неправильно, или в нас самих что-то нужно изменить, или нужно научиться новым принципам молитвы, или же требуется больше терпения и настойчивости. Мы слушаем, делаем исправления и снова пытаемся молиться.

Мы можем знать, что на наши молитвы имеется ответ, и знать это так же точно, как знаем, что телевизор работает.

Один из самых важных моментов в этой науке – это войти в такой контакт с Богом, чтобы Его жизнь и сила могли через нас передаваться другим. Часто мы считаем себя в контакте с Богом, когда этого вовсе нет. Например, сейчас, когда вы читаете эти строки, дюжины радио-и-телепрограмм проходят сквозь вашу комнату, но вы их не воспринимаете, потому что не настроились на канал. Часто люди молятся и молятся со всей верой в мире, но ничего не происходит: они не настроены на канал. Мы начинаем молиться за других, прежде всего сконцентрировавшись и слушая тихий гром Бога духов. Настраиваясь на Божественное дыхание, мы совершаем духовный труд, и без него наша молитва есть простое повторение слов: „А молясь, не говорите лишнего, как язычники; ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны" (Мф. 6:7). Слушать Господа – это первая, вторая и третья необходимая вещь для успешного ходатайства. Серен Кьеркегор однажды заметил: „Человек молился, и сначала он думал, что молиться – это значит говорить. Но он потом все больше и больше затихал, пока, наконец, не понял, что молиться – это значит слушать" [7] .

Медитация поэтому является прелюдией к молитве. Труд ходатайства, иногда называемый „молитвой веры", предполагает, что молитва о руководстве при этом постоянно восходит к Отцу. Мы должны слышать, знать волю Божию и повиноваться ей, прежде чем мы начинаем молиться за жизни других людей. Молитва о руководстве всегда предшествует молитве веры и окружает ее.

Таким образом, чтобы научиться молиться за других, нужно прежде научиться слушать указания. Нужно оставить в стороне артрит тети Сюзи, об исцелении от которого вы молитесь уже двадцать лет. Мы склонны всегда молиться за самые трудные ситуации, и это именно в начале своего обучения: рак, склероз и т.п. Но когда мы внимательны на слышание, тогда мы начнем с такого простого, как простуда. Успех в малом ободряет нас и дает дерзновение в более серьезных делах. Если мы затихнем, мы поймем не только то, каков Бог, но и как Он действует.

Иногда мы боимся, что у нас не хватает веры молиться за это дитя или этот брак. Все эти страхи нужно отложить, потому что Библия учит нас, что для великих чудес достаточно веры с горчичное зерно. Обычно тот факт, что у вас есть мужество идти и молиться за человека, говорит о том, что у вас есть вера. Чаще нам не хватает не веры, но сострадания. Кажется, что наши искренние чувства в отношении того, за кого мы молимся, как раз и производят всю разницу. Нам говорится в Библии, что Иисус был движим состраданием к народу. Сострадание было заметной характеристикой каждого исцеления в Новом Завете. Мы молимся за людей не как за некие „объекты", но как за личности, дорогие нам. Если у нас есть Божий дар сострадания и заботы о других, то наша вера будет расти и укрепляться по мере нашей молитвы. Если мы действительно любим людей, мы желаем для них гораздо большего, чем сами в состоянии дать им, и именно это побуждает нас за них молиться.

Внутреннее чувство сострадания является для нас ясным указанием от Господа, что нам поручается молиться за того человека. Во время медитации может возникнуть побуждение в сердце – молиться ходатайственной молитвой, и это побуждение сопровождается ободрением, потоком излияния Духа. Это внутреннее „да" есть Божественное утверждение, что вы должны молиться за этого человека или за данную ситуацию. Если мысль об этом сопровождается чувством тяжести, то отложите эту мысль: Бог поведет кого-то другого молиться об этом деле.

Никогда не нужно осложнять молитву. Легко поддаться этому искушению, раз мы поняли, что надо учиться молиться. Но Иисус учил нас приходить, как дети к отцу. Открытость, честность, искренность, доверие – вот характерные черты общения ребенка со своим отцом. Есть интимность в этих отношениях: они допускают как серьезность, так и смех. Мейстер Экхарт (мистик средневековья) заметил, что „душа развивается в личность, если Бог смеется в ней, и она отвечает тем же" [8] .

Иисус учил нас молиться о хлебе насущном; дитя просит завтрака в полной уверенности, что он будет дан ему. Ему не нужно припрятывать хлеб на завтра из страха, что завтра он ничего не получит. Ребенку нетрудно говорить с отцом, и он не стесняется приходить к нему с самыми маленькими проблемами. Так же и нам не надо стесняться доверчиво приходить к Отцу с самыми простыми просьбами.

От детей мы можем научиться ценности воображения. Оно играет большую роль в молитве. Мы можем быть очень сдержанны в этом вопросе, чувствуя, что это ниже нас. У детей нет такой сдержанности. Не было ее и у святой Терезы Авильской: „Это был мой способ молиться; так как мне не удавалось размышлять, я создавала образ Христа внутри себя. Я верю, что моя душа много приобретала от этого, потому что я начинала молиться, даже не зная, что это такое" [9] . Жанна д'Арк настаивала на том, что она слышала голоса, исходящие от Бога. Скептики говорили ей, что это ее воображение. На Жанну это не производило никакого впечатления. Она отвечала: „Да, именно таким образом Бог говорит мне".

Воображение открывает дверь вере. Если мы можем „видеть" своими внутренними очами, как разбитый брак восстанавливается или как больной человек выздоравливает, то это шаг к тому, что так и будет. Дети это мгновенно понимают и начинают молиться с воображением. Однажды мен» пригласили в дом, где была тяжело больная девочка. В комнате находился ее четырехлетний брат, и я сказал ему, что нуждаюсь в его помощи. Он был в восторге, и я – тоже, потому что знал о действенности детской молитвы. Он взобрался на стул рядом со мной. „Давай поиграем, – сказал я ему. – Мы знаем, что Иисус всегда с нами, поэтому давай представим себе, что Он сидит в кресле напротив нас. Он ждет терпеливо, пока мы сосредоточим свое внимание на Нем. Когда мы Его увидим, мы начнем думать больше не о том, как больна Джули, а о том, как Он любит нас. И вот Он улыбается, встает и подходит к нам. Тогда мы оба кладем наши руки на Джули, а Христос кладет Свои руки поверх наших. Мы представляем себе, как свет от Иисуса течет прямо в твою сестру и исцеляет ее. Давай представим себе, что свет Христа борется с болезнью, пока она не отступит. Хорошо?!" Малыш серьезно кивнул. Вместе мы молились так по-детски, а потом поблагодарили Господа за то, что мы видели, что так все и произойдет, как мы просили. На следующее утро Джули была совершенно здорова.