Живя под Крестом, мы свободны от опасности духовного превосходства. Мы уже были там, где сейчас находится наш брат, и поэтому у нас исчезает всякое желание использовать его исповедь против него. У нас также не возникает желания контролировать его и выправлять. Все, что мы чувствуем в отношении его, – это понимание и принятие.

Во время подготовки к этому священному служению мы проявим мудрость, если будем регулярно молиться, чтобы свет Христов в нас увеличился и осиял бы тех, с кем мы находимся. Мы хотим научиться жить так, чтобы само наше присутствие говорило о любви и прощающей благодати Божией. А также нужно молиться об увеличении в нас способности различения. Это особенно важно для нашей молитвы после исповеди. Нам надо иметь способность понять, что именно нуждается в исцелении в глубинах духа.

Важно, чтобы тогда, когда другие открывают нам свои скорби, мы бы оставались в покое. Мы будем испытывать огромный соблазн – облегчить напряжение ситуации каким-нибудь бесцеремонным комментарием. Это отвлекает от исповеди и даже может оказаться разрушительным для святости этого момента. А также не надо стараться выпытать больше подробностей, чем это необходимо. Если мы чувствуем, что из страха или смущения они о чем-то умалчивают, лучше всего ожидать в молчании и молитве.

Однажды душа исповедовала передо мной и Господом свою печаль. Когда она закончила, я почувствовал потребность помолчать, ожидая. И тогда она начала говорить о своем глубоком внутреннем грехе, о котором она никогда не могла никому рассказать. Позднее она мне сказала, что, когда я молча ожидал, она посмотрела на меня и „увидела" в моих глазах глаза Другого, Который излучал такую любовь и готовность принять ее, что она смогла облегчить свое сердце. Я сам ничего подобного не чувствовал и не „видел", но не могу сомневаться в ее переживании, потому что ей было дано чудесное внутреннее исцеление.

Эта история говорит и еще об одном важном моменте принятия исповеди. Часто бывает полезно поставить между собой и кающимся Крест. Это делается через молитву и воображение. Это защищает их от того, чтобы принять от вас просто человеческое чувство, и защищает вас от опасных влияний их исповеди. Все проходит через свет Креста. Ваше человеческое сострадание оживляется и возвышается Божественной любовью. Вы молитесь за них силой Креста.

Едва ли нужно говорить о том, что, когда они исповедуются, вы молитесь за них. Внутренне, незаметно (не показывая внешне свою молитву, это не было бы добром с вашей стороны) вы изливаете в них молитвы любви и прощения. А также вы молитесь о том, чтобы они поделились своим „ключом", открывающим ту внутреннюю область, которая нуждается в целительном прикосновении Христа.

Наконец, чрезвычайно важно, чтобы вы молились за человека, а не просто давали ему совет. До или во время молитвы мы должны объявить им, что прощение Иисуса Христа теперь реально и действительно для них. Мы можем сказать это словами и тоном подлинного авторитета, потому что все силы небесные стоят за этим разрешением от грехов (Ин. 20:22-23).*

Молитва идет на исцеление внутренних ран, причиненных грехом. Лучше всего сопровождать ее возложением рук, что является одним из начальных учений Библии и средством передачи Божией жизнедающей силы (Евр. 6:2). Пригласите Бога войти в глубокий внутренний разум и исцелить скорби прошлого. Воображайте при этом исцеление. Благодарите Его за него. Об этом молитвенном служении один из богословов пишет: „Этот вид молитвы очень глубок. Вы чувствуете чувства того человека, за которого вы молитесь; тем более, что часто из самой глубины нашего существа льются слезы сострадания. И, однако, это слезы не свои, а сострадающего нам Христа, Духом Своим носящегося над этой потерянной овцой, и радость Христа, что наконец-то Ему был дан допуск в сердце, и Он может достигнуть того, кого Он любит" [12] .

Дисциплина исповеди кончает со всякими нашими претензиями быть не тем, что мы есть. Бог вызывает к существованию такую Церковь, которая может открыто признать свою хрупкую человечность и знает прощающую милость Бога, предназначившего нам Свою силу. Честность ведет к исповеди, а исповедь – к изменению. Да даст Господь церкви милость снова обрести дисциплину исповеди.

Поклоняться Богу – это значит переживать реальность, прикасаться к жизни. Это означает знать, чувствовать, испытывать присутствие воскресшего Христа среди собравшейся ради Него общины. Это означает – прорваться в сияющую славу Божию, а еще лучше сказать – быть его наполнением.**

Бог активно ищет Себе поклонников. Иисус заявил: „Истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе" (Ин. 4:23). Это именно Бог ищет, влечет, убеждает. Поклонение – это человеческий ответ на Божественную инициативу. В Библии Бог ходил в саду, ища Адама и Еву. В распятии Иисус привлек мужчин и женщин к Себе (Ин. 12:32). Писание полно примеров Божественных усилий проявить инициативу, восстановить и поддержать общение со Своими детьми. Бог похож на отца блудного сына, который издалека увидел своего сына и побежал ему навстречу, чтобы приветствовать его возвращение домой.

Поклонение есть наш ответ на откровение любви из сердца Отца. Реальность этого поклонения находится „в духе и истине". Оно загорается в нашем сердце только тогда, когда Дух Божий касается нашего человеческого духа. Формы и обряды не создают поклонения, а так же точно не создает его отказ от таковых. У нас может быть самая замечательная литургия, мы можем использовать самые правильные формы богослужения, но мы не поклоняемся Господу, пока Дух не коснется духа. Слова хора „Освободи мой дух, чтобы я мог поклониться Тебе" обнажают основу поклонения. Пока Бог не коснется и не освободит наш дух, мы не можем войти в эту реальность. Пение, молитва, славословие могут вести к поклонению, но оно само больше, чем все они. Наш дух должен быть зажжен Божественным огнем.

В результате мы равнодушны к вопросу о правильной форме богослужения. Вопрос о высшей и низшей литургии, о той или иной форме – это вопрос скорее второстепенный, а не главный. В этом равнодушии нас ободряет тот факт, что нигде в Новом Завете не предписана определенная форма богослужения. Фактически, что мы там находим, так это свобода, невероятная для народа с такими глубокими корнями в синагогальной литургической системе. У них была реальность богослужения. Когда Дух коснулся духа, формы перестали что-либо значить.