Элен прошла на кухню, где полным ходом кипела послеобеденная уборка, и взяла еду. Выйдя, она увидела, что Рита ушла. Элен не могла упустить такого шанса, поэтому заторопилась к малышке, пока та не сбежала, как обычно.

Девчушка на дружелюбное приветствие не ответила и даже не взглянула на присевшую напротив Элен. Генриетта со скоростью солдата уплетала суп, и что-то подсказывало, что от второго блюда она вообще откажется.

– Вкусно? – спросила Элен, но малышка не отреагировала. – У тебя очень красивые волосы, – последовала еще одна попытка завязать разговор, – и длинные, разве они не мешают? Почему не заплетаешь?

Девочка молчала. Факт, что однажды Генриетта заговаривала с Элен, не оставлял надежды, что малышка заговорит вновь. Но ни на один из последующих вопросов девчушка не ответила, и Элен начинала безумно злиться.

«Интересно, она будет молчать, даже когда я всажу ей вилку в руку?» – злобно подумала она. Девочка, будто прочитав мысли, бросила ложку и опустила руки под стол. Это совпадение сначала заставило усмехнуться, но уже через секунду Элен уставилась на девчушку в полном недоумении.

«Нет, это бред, такого не может быть», – убеждала себя Элен, внимательно наблюдая за ребенком. В памяти замелькали картинки: стена, сквозь которую проходит Дмитрий; складывающийся из кирпичиков дом; пылающая пижама и Нелли вся в огне. Когда-то и это казалось невероятным.

Хохот парней отвлек Элен от противостояния взглядов, и Гера рванула к двери.

«Стой! Вернись! Иначе я расскажу всем про записки!»

Малышка остановилась. Она повернулась и, поглядывая на ребят, зашагала обратно. От удивления и испуга Элен не сразу пришла в себя. Не верилось, что кто-то способен залезть в мозг и достать оттуда личные мысли.

Элен отодвинула тарелку с супом, к которому едва успела притронуться, и склонилась к присевшей девочке. Генриетта злорадно улыбнулась.

– Ты что, мысли слышишь? – зашептала Элен. Вслух эти слова прозвучали довольно глупо. – И кто об этом знает?

– Многие догадываются, – безразлично ответила Гера. Она взяла вилку и накинулась на второе.

– Но ты никак это не подтверждаешь… Ого, круто. Наверное, – засомневалась она, прикинув, каково это, знать чужие мысли.

– Нет, – фыркнула малышка, бросив недовольный взгляд.

Элен решила последовать примеру девочки и взялась за еду. Она спросила Геру о записках, но девчушка снова начала играть в молчанку.

– Скажи, пожалуйста. Почему ты их писала? – допытывалась Элен, злясь на упрямство малышки. – Что ты знаешь обо мне?

Девочка замерла и взглянула исподлобья. Черные бусинки пристально уставились на Элен, выражая совсем не детские эмоции.

– Я знаю только одно, – зловещим шепотом начала малышка, – когда из-за тебя пули полетят, а они полетят, я не хочу иметь к тебе никакого отношения.

Генриетта взяла яблоко из вазы и, довольно улыбнувшись, направилась к выходу. Больше останавливать ее не хотелось. Даже не понятно, что поражало больше: суть сказанных слов или же то, что семилетняя девочка может быть такой злой и пугающей. Дрожь пробежала по телу, когда Гера хлопнула дверью.

Сбежав в спасительную клетушку, Элен обессиленно упала на кровать. За полдня столько всего случилось: поглощение, «революция», разоблачение способностей, ссора с Алексом, недовольство Димы, жуткий разговор с маленьким монстром.

«Голова сейчас треснет», – разозлилась Элен и подскочила с кровати. Одна мысль сменяла другую, слова Алекса о Диме больше всего не давали покоя. «Что если он правда играет со мной? – думала она, расхаживая по комнате. – Вон как девчонкам глазки строит! Все прямо тлеют, когда он мимо идет. Неспроста ведь. Засранец!» Элен злилась все больше и больше.

– Кареглазка, ты у себя? – из-за двери раздался Димин голос.

«Как вовремя!»

– Нет! – со злостью выкрикнула она.

Дмитрий открыл дверь и нагло ввалился в комнату. На его губах заиграла хамоватая, самодовольная, чертовски-обворожительная ухмылка. Предательское сердце чуть не вырвалось из груди прямо в руки обольстительному дьяволу.

– Уже что, час прошел? – с вызовом спросила Элен.

– Нет, – он приблизился, хищно сузив глаза, – но я уже не могу без своей девочки.

Эти слова мгновенно вызвали бурю эмоций, в которых Элен и разобраться не успела, как влепила Диме увесистую пощечину.

– За что? – взревел парень. – Не стоит так делать!

«Да, Элен, за что?!»

– Я не знаю.
– Она вновь начала мерить комнату шагами, стараясь не смотреть Диме в глаза. – Может, зайдешь через час? – съязвила Элен.