— Не уверен, — так же тихо ответил Этиоль. Кот остановился рядом с Эхомбой, и его морда оказалась всего в нескольких дюймах от лица человека. Зверь разинул пасть — клыки у него очень напоминали собачьи, язык был тонкий, розовый, необыкновенно огромный — и неожиданно лизнул Эхомбу, обмазал слюной от подбородка до самых волос. Пастух сжал челюсти, чтобы не выказать боль, ожегшую лицо — язык был подобен терке, густо посыпанной крупным речным песком.

Затем зверь отступил немного и поклонился.

— За спасение жизни — хотя я и не просил тебя вмешиваться — я клянусь быть верным и преданным тебе, Этиоль Эхомба, до той поры, пока ты не выполнишь взятый на себя обет, либо до того момента, пока один из нас не умрет. Клятву свою я подтверждаю памятью моих родителей.

— Спасибо, — ответил пастух, — но это не обязательно… Симна больно ткнул товарища локтем в ребра.

— С ума сошел? Он же предлагает помощь! Добровольно! Когда ищешь сокровища, лишние союзники не помешают.

— Как раз и не добровольно, — сказал Этиоль. — Он поступает так из чувства долга.

— Это точно, — согласился кот. — И зачем ты шепчешь, человек? Неужели ты полагаешь, что я глухой?

Симна побледнел, однако напора на Этиоля не ослабил. Теперь он обращался к ним обоим: человеку и коту.

— Что плохого в том, чтобы послужить из чувства долга или из чувства благодарности? Есть у меня знакомый — не то чтобы окончательный чудак, но все-таки маленько не в себе. Так вот этому чудаку взбрело в голову, что он должен выполнить завет, который возложил на него умирающий воин. Причем знакомый мой со своей стороны никаких клятв не давал, просто на следующее утро взял кое-что из припасов и отправился в путь, бросив жену и двух ребятишек…

Эхомба удивленно посмотрел на товарища.

— Вопреки распространенному мнению, обилие здравого смысла порой не на пользу.

— Не на пользу кому? — с вызовом усмехнулся Симна. — Тебе или мне?

Пастух вновь повернулся к внимательно наблюдавшему черному зверю.

— Не хочу в момент опасности полагаться на того, кто сопровождает меня не по собственной воле. Ярко-желтые глаза вспыхнули.

— Ты сомневаешься в твердости данного мной слова?

— Нет-нет, как раз в этом мы ничуть не сомневаемся, — выкрикнул Симна, выглянув из-за плеча Эхомбы. — Разве не так, Этиоль?

— Я ничуть не сомневаюсь, что ты до конца исполнишь взятые на себя обязательства. Но в этом-то как раз и загвоздка.

— Как великодушно, — пробормотал кот, чуть притушив глаза.

— Я помог тебе не для того, чтобы ты затем отплатил мне добром. Пожалуй, возвращайся-ка ты лучше домой.

Кот быстро заходил из стороны в сторону, молотя хвостом о землю.

— Сперва ты сомневаешься в твердости моего слова, теперь презрительно отвергаешь предложенную помощь…

— Мною движет не презрение, — терпеливо объяснил Эхомба. — Я просто хочу сказать, что твоя помощь не обязательна.

Алита неожиданно вскинул голову и взревел. В этом рыке отчетливо читались печаль и гнев.

— Ты не понимаешь? — вполне человеческим, с ноткой грусти, тоном спросил кот. — Пока я не исполню данной клятвы — согласишься ты или нет, в этом нет разницы, — мне не будет покоя. Я не смогу жить с такой ношей на сердце. Отказывая, ты ставишь меня в безвыходное положение.

— Ради Гудру, Этиоль! — подал голос Симна. — Не спорь с ним. Прими его предложение.

— Твой болтливый и слишком надоедливый друг прав, — согласился кот и уселся на задние лапы. — Если ты откажешься от моих услуг, то тем самым не только нанесешь мне страшное оскорбление, но и погубишь мою душу. Ты как бы говоришь, что моя помощь ничего для тебя не значит. Она тебе не нужна — и дело с концом. Таким образом, ты сравниваешь меня с шакалом или, что еще хуже, с гиеной.

— Хорошо! — кивнул Эхомба. — Можешь присоединиться к нам.

Зверь склонил голову.

— Благодарю тебя, о великий мастер снисходительности.

— Если хочешь сделать мне приятное, — спокойно ответил Эхомба, — то, пожалуйста, воздержись от сарказма.

— Прости, такова кошачья натура.

— Это мне известно, но у тебя сарказм развит соответственно твоим размерам. Со временем он может наскучить.

Алита оскалился.

— Постараюсь сдерживать свои инстинкты — хотя в такой компании это будет нелегко.

— Благодарю… Утомительный выдался день, — сказал Этиоль.

Симна, до сих пор прятавшийся у него за спиной, тихо хохотнул.

— Кроме всего, ты еще и великий мастер лаконичных выражений.

— Мы можем отдохнуть здесь до завтра.

— Согласен, — ответил зверь и, повернувшись, затрусил в сторону.

— Эй! — окликнул его Симна. — Ты куда собрался? Вроде же идем вместе.

Зверь ответил ему через плечо, чуть повернув голову:

— Пойду поищу, чем бы перекусить, если не возражаешь. Может, люди и способны питаться длинными речами и пустопорожними обещаниями, но я — нет.