К вертолету я подошел уже почти вплотную и сейчас явно видел, что он упал не из-за того, что кончилось горючее. На обшивке вертолета в районе турбин и хвостового винта зияли черные рваные дыры, в некоторые можно было засунуть кулак. В нескольких десятках метров от вертолета на выжженной солнцем земле лежало что-то типа мешка, рядом с ним сидело несколько черных грифов-падальщиков. Увидев меня, они с возмущенным хриплым клекотанием отлетели от мешка на несколько метров и уселись, ожидая развития событий. Наверняка, рассчитывали на новую порцию пищи.

Вертолет был сбит. И сделали это явно не одержимые. У одержимых нет крупнокалиберных пулеметов.

Медленно, двигаясь приставным шагом, я обошел вертолет. Чисто. Если бы тут были одержимые — они бы уже бросились на меня, выжидать долго перед броском они не умеют. Что бы здесь не случилось — оно уже случилось.

— Чисто! — крикнул я и Энджи, повесив автомат на плечо, направилась ко мне.

Оружие, боеприпасы, средства выживания, средства ориентирования на местности, средства связи, документы. Формула, вбитая в голову инструкторами в армии. Если ты на вражеской территории и наткнулся на убитого противника — ты должен найти и забрать именно это, чтобы продолжить выполнение боевой задачи. И именно это я и хотел сейчас найти и забрать — в боевом вертолете может быть много всего интересного…

Боковое стекло пилотской кабины вертолета со стороны пилота было уже разбито, судя по всему пулей. Стараясь глубоко не вдыхать (воняло — страшно, с ног просто сбивало) я стволом винтовки выбил остатки стекла, просунул внутрь руку и открыл дверцу. В пилотском кресле, пристегнутый ремнями безопасности, сидел труп в форме пилота армейской авиации США, судя по знакам различия — майора. Я начал отстегивать ремни безопасности, чтобы вытащить его из кабины вертолета и тут мой взгляд упал на висевшую на груди кобуру.

— С каждой прожитой минутой жизнь становится все интереснее и интереснее — пробормотал я, отстегивая кобуру.

В кобуре была не Берета М9 и не ружье выживания, как это можно было ожидать — в кобуре был немецкий HK MP7A1 — компактный пистолет-пулемет с глушителем под патрон 4,6*30. Это оружие в армии США распространено не было — оно было принято, как оружие ограниченного стандарта и выдавалось пилотам вертолетов, совершающих опасные полеты над вражеской территорией. Если собьют — с пистолетом много не навоюешь, а пистолет-пулемет с глушителем давал какой-то шанс.

Так этот вертолет что — из сто шестидесятой эскадрильи!? [31]

Вылез из кабины вертолета, бросил взгляд на опознавательные знаки — точно не сто шестидесятая. Опознавательные знаки сто шестидесятой эскадрильи я знал, налетался с ними. Да и комплектация вертолета обычная, армейская. Почему же тогда у пилота такое оружие?

— Энджи, проверь того! — крикнул я, указав на лежащий метрах в пятидесяти от вертолета труп, основательно уже истерзанный стервятниками. Ничего, пусть привыкает. Сам же я положил на землю кобуру с немецким автоматом и снова полез в вертолет.

Морщась от вони, отстегнул ремни безопасности, выкинул труп из кабины вертолета. Обыскал — на удивление не нашел плана полета. Карты нашел, но они были чистыми, маршрут полета не проложен. Они что — наобум летели, куда глаза глядят?

Изогнувшись в три погибели, проник в салон — труп был и там. Он лежал на животе, на полу и в его спине виднелась огромная дыра, судя по всему результат прямого попадания из крупнокалиберного пулемета. Долго не дышать было невозможно, поэтому первым делом я нашел ручку боковой двери вертолета, с силой рванул на себя, молясь чтобы дверь не заело от падения и она открылась. Видимо сегодня мне везло — дверь отъехала в сторону как по маслу, видимо силовая конструкция машины при падении не была повреждена — а это значит, что машину сажал еще живой пилот. Выпрыгнув, я потянул за ноги труп. Тот был тяжелым, килограммов сто не меньше, но мне все-же удалось его вытащить. Матерясь, я ногой перевернул его на спину, взглянул на табличку с именем на камуфляже — и потрясенно застыл. Томас МакНейл. Какого хрена он делал в этом вертолете?

Майор Томас МакНейл из сто первой аэромобильной дивизии, десантники полгода стояли бок о бок с нами в Ираке, и МакНейла я хорошо знал. Место их дислокации в США отстояло от Аризоны на тысячу километров, не меньше. Так что он делал на этом вертолете?

Оставался и другой более важный вопрос — кто сбил вертолет. Судя по характеру повреждений, которые я видел, стреляли из крупнокалиберного пулемета сверху вниз, причем «Ястреб» в этот момент находился в воздухе. А это значит, что его сбили из другого самолета или вертолета. Точно не одержимые — тогда кто?

— Кто это? — раздалось сзади, и я вздрогнул.

— Мать твою, ты какого хрена из машины вышел! Я тебе где сказал быть!?

— Так одержимых же нет… — недоуменно сказал Пит.

— Нет или есть — это мне виднее! Бери вон тот ствол и марш в машину! — я показал на лежащую на земле кобуру с автоматом.

С МакНейлом похоже все — я обыскал карманы — ни документов, ни карт, ничего. Немного наличных денег, зажигалка, складной нож. Рассовав добычу по карманам (Маку она все равно больше не пригодится), я снова залез в вертолет в поисках оружия.