— Сваливать, вот что! — выругался я.

— Как сваливать?! — Энджи сделала попытку подняться на ноги, но я был начеку и снова повалил ее на землю — мы должны поехать туда… Мы должны помочь, может быть, там есть живые…

— Ты что, совсем дура?! — грубо сказал я — там нет никаких живых! Кто бы это ни был — они зачистили всех, помогать некому! А вот неприятностей там можно хавнуть — по самое не балуй. Я тебе уже говорил — если человеколюбие играет — вперед! Твой родной город! Там и оставайся! А нам надо ехать. Решай!

Конечно, жестко… Но иного способа выбить человека из психотравмирующей ситуации нет, поверьте. Пусть лучше она выплеснет весь негатив на меня, такого подонка, чем будет копить его в себе…

Ругаясь про себя, я взгромоздил тяжелую винтовку за спину и двинулся к машинам. Про себя я понимал, что Энджи выведена из строя надолго, вести машину придется мне. Две машины — и считай два человека, отстреливаться в случае чего некому. Хуже некуда. Но и выхода другого, кроме как ехать на свой страх и риск не было…

— Пойдем-ка, побеседуем… — улучив момент, когда Энджи немного отвлеклась (она по-прежнему была мрачнее тучи) я кивнул в сторону. Питер пошел за мной.

У Флагстаффа мы остановились на ночлег — темнело, а ехать по ночной дороге было предельно опасно. С дороги я заметил прекрасное место — полуразрушенный ангар. Можно было укрыть обе машины так, чтобы их не было видно с дороги. Не вводить людей в искушение…

— Что произошло в Седоне, знаешь?

— Понятия не имею — как только речь зашла про Седону, у Питера аж лицо побледнело — ведь у них был сильный отряд самообороны, оружие, патроны. Что же это за банда должна была быть, чтобы такое устроить. Спалили весь город. Там и брать то особо было нечего…

— Боюсь, это была не банда. Даже у крупной банды на такое не хватило бы сил. Я тебе скажу — а ты слушай и запоминай. Черт его знает, что дальше будет. Я сделал ошибку — из Седоны позвонил в штаб командования специальных операций. С чужого телефона, но тем не менее. Ты помнишь, в какой спешке мы сматывались из Седоны? Питер кивнул.

— Именно поэтому. На телефоне сидел кто угодно, но явно не дежурный офицер. Из того, что я сказал, он не понял ни единого слова. Такая ситуация может быть только в одном случае — если здание захвачено противником. Судя по всему, они пробили, откуда звонок, сделать это не сложно. Я ожидал, что они вышлют команду, чтобы попытаться меня захватить, либо установят наблюдение — а оно вон как получилось…

— Да быть не может — сказал брат — неужели из-за одного телефонного звонка они такое устроили. Уничтожили целый город. Быть такого не может.

— Тогда это твои хвосты, Пит. Твои бывшие работодатели могли такое устроить? Те самые, которым ты выложил на блюдечке вирус? Питер задумался. Затем неохотно выдавил из себя.

— Да. Я думаю — могли бы…

Грохот выстрелов и вой моторов разбудили меня в третьем часу ночи. Проснулся я мгновенно — опытные военные вообще всегда и везде спят вполглаза, готовые к бою в любой момент. Так спал и я.

Проснувшись, я первым делом схватился за лежавшую рядом винтовку. Замерев, как дикий зверь в засаде, я начал внимательно прислушиваться к звукам боя. Скорее даже не боя — примерно в миле — полутора от нас грохотала беспорядочная перестрелка. Звук боя не такой — тут палили много, заполошно и бестолково из самого разного оружия.

— Энджи! — пихнул я в бок с силой спящую рядом (на разложенном водительском сидении женщину).

— Что… — недовольным сонным голосом отозвалась она.

— Просыпайся!

На улице было темно — хоть выколи глаз, полная луна освещала местность мертво-блестящим светом. Казалось, что прерия будто залита серебром.

— Что?

— Держи! — я сунул в руки еще не до конца проснувшейся Энджи мою Мк14 — кажется, где то там впереди какая — то разборка. Надо проверить. Осторожно занимаем позиции на выезде из ангара. Стреляешь только после меня, чтобы ни происходило! Буди Питера, пусть берет Калашников и присоединяется к нам! И тихо!

Споткнулся обо что-то в темноте и приложился рожей прямо о борт Хаммера. Молниеносная вспышка боли, аж до искр в глазах окончательно изгнала сонливую томность, теперь я бы готов действовать. В темноте послышался хлопок двери РейнджРовера, приглушенный голос Питера, раздраженно проклинающего все на свете. Война есть война…

Достал с заднего сидения Хаммера лежавший там Барретт и подсумок патронов к ним. Ночной оптики у меня к нему не было — но под лунным светом сойдет и так, прицелюсь по дневной. Осторожно ступая, стараясь снова не упасть, я пошел к выходу из заброшенного ангара.