По идее пацана надо было бы пристрелить, в Ираке мы особо на этот счет не сомневались и не тормозили. Но тут все-таки были Соединенные штаты Америки, а не Ирак…

— Он говорит, что его зовут Раулито. Он приехал с семьей из Мексики несколько месяцев назад. Потом отец его стал бешеным и убил его мать и сестру, а ему удалось убежать. Его и подобрали эти люди, которых мы убили. Он очень просит его не убивать. Интересно, это что — природно несовместимый? Убивать такого грех…

— Спроси, знает ли он где бандиты?

— Си, си — забормотал он — и снова залопотал что-то на своем языке.

— Да, знает — перевела Энджи. Они группировались в районе железнодорожного вокзала, но он знает, что шоссе, рядом с которым мы стоим свободно до пересечения с другим большим шоссе (шестьдесят шестым — с ходу смекнул я). Кроме них на трассе никого больше нет, остальные в других местах. Больше он ничего не знает.

— Оружие есть?

— Но, но — замахал он руками — но армас! Понятно было и без перевода.

— Переведи ему — я его отпускаю, пусть сваливает. Потом когда мы уедем — пусть подходит к машинам и берет любую и сваливает отсюда, хотя бы и на железнодорожный вокзал. И пусть передаст всем — мне надо просто выехать из города. Если мне нее будут мешать — я просто отсюда уеду. Если нет — как мы стреляем, он видел.

Энджи разразилась длинной тирадой на испанском, пацан видимо понял, что его отпускают, улыбнулся, что-то залопотал…

— Не за что — буркнул я — Энджи, отойди Энджи отошла на пару шагов, я тоже.

— Давай, вали отсюда — я пару раз энергично взмахнул столом пистолета для лучшего понимания.

Пацан подскочил, словно баскетбольный мячик и ринулся прочь. В момент перебежал дорогу. побежал к шоссе…

— Проводи — я показал Энджи на пацана.

— В смысле? Ты хочешь, чтобы я его…

— Блин. Я просто хочу, чтобы ты была наготове! А если у него пистолет в кармане, он сейчас повернется и пальнет в нас? Будь наготове и все, если что увидишь — стреляй!

Про себя подумал, что Питер стоит с Калашом у Хаммера, нервы тоже на взводе. Вот увидит и саданет очередью, он ведь не знает, что к чему. Ладно, если так то и хрен с ним…

Сунулся на переднее сидение, там все было испачкано кровью. Пуля попала водителю аккурат в горло, все — и одежда и приборная панель и лобовое стекло было забрызгано кровью как на бойне. Преодолевая отвращение, сунулся дальше — есть! Девяносто вторая Берета — стандартный армейский пистолет. Тоже испачкан кровью. Положил в карман — потом разберусь. Больше ничего не было, да и на плотный обыск не было ни сил, ни желания. Выпрямившись, я захлопнул дверь машины.

— Что в кузове интересного?

— Да есть…

Мельком глянув на кузов, понял, что Энджи тела не переворачивала — побрезговала, взяла то что было на виду. Ладно, хрен с ним — стволов уже девать некуда хоть оружейный магазин открывай…

— Показывай! — заявил я, подходя к Рейнджу.

— Вот самое интересное …

А ведь действительно — интересное. МР5А3 с фонарем в цевье. Сдвоенный магазин — два магазина соединены пластиковыми клипсами, один закончился — за секунду подсоединяешь другой. Удобно и быстро.

— Видать полицейский участок ограбили — этот немец у копов в чести. А магазины?

— Только эти, больше нету.

Ни говоря, ни слова пошел к кузову, перевернул одного — не тот, второго — есть! Тактический разгрузочный жилет, в нем аж восемь спаренных магазинов — богатство целое. И пистолет — по виду снова какая — то разновидность Кольта. Супер!

Нащупав быстрозастегивающиеся застежки, расстегнул одну, вторую, с силой рванул — и жилет повис у меня в руке.

— А говоришь нету… Энджи мрачно смотрела на меня.

— Я не могу так как ты трупы ворочать.

— А придется… — спокойно заявил я — ладно. Поехали осторожненько вперед — вон, брательник совсем заскучал…

Забросили трофеи на заднее сидение, изгваздав его окончательно. Ну, да и хрен с ним — не на прием едем. Энджи села вперед, на пассажирское, я встал на подножку и так — медленно и аккуратно мы подрулили к нашему Хаммеру, а заодно и к чужому.

Глядя на изрешеченный металл и дымок из-под капота, ощутил даже мимолетное чувство жалости. Хороша, блин машина — да с собой не возьмешь. Питер стоял, прикрывшись моторным отсеком Хаммера, направив автомат в сторону дороги и путепровода. С той стороны путепровода шастал одинокий одержимый — но на нас он внимания не обращал. И что, спрашивается, шастает…