– Думаю, тебя пришли убивать.

– Господи, боже мой! – ахнул Ганошников.

К этому времени они уже подошли к турникету и, миновав его под удивленным взглядом охранника, выбежали на улицу.

– Что вообще здесь происходит? – воскликнул Ганошников.

– Точно я тебе сказать не могу, – отвечал Иван, выбегая на проезжую часть и голосуя проезжающей мимо машине, – но у меня есть основания подозревать, что все это последствия недавнего убийства, свидетелем которого ты был.

На сей раз на лице Ганошникова удивление смешалось с испугом:

– Какого еще убийства?

В этот момент одна из проезжающих машин остановилась, и Иван, открыв дверь, махнул рукой Ганошникову.

– Садись, быстро.

Когда Вадим залез в машину, Иван прыгнул вслед за ним на сиденье, закрыл дверь и крикнул:

– Гони, шеф.

«Жигуленок», стартовав с места, помчался по улице. В этот момент Иван, развернувшись, увидел, как из проходной выбегают двое преследовавших их псевдопрокуроров.

Оба доковыляли до стоящей недалеко белой «девятки» и залезли в нее. Однако к этому времени «жигуленок», в котором ехали Иван и Вадим, уже свернул на другую улицу.

Прошло еще несколько минут, пока шофер, руководимый Иваном, петлял по соседним с фабрикой улицам. Наконец, когда Иван убедился, что погоня отстала, он повернулся к Ганошникову и спросил:

– Вот что, Вадик, а теперь ты должен по-быстрому вспомнить тот день, когда ты встречался в баре с Сергеем.

– Ну и что? Я его прекрасно помню, – ответил Ганошников. – Мы обо всем тогда договорились.

– Потом, – произнес Иван, – потом, когда ты вышел, на твоих глазах убили человека. По показаниям очевидцев, ты был последним, кто общался с ним.

– Ну допустим, – проговорил Ганошников. – И что теперь?

– Он тебе что-нибудь говорил? Точнее, что говорил умирающий перед кончиной?

– Не помню, – наморщил лоб Вадим. – Вроде что-то говорил. А при чем здесь все это?

– Это очень важно! Возможно, от этого зависит и твоя, и моя жизнь, а также успех большого дела.

– Господи, – снова взмолился Вадим, – вот угораздило меня вляпаться в это дело.

– Давай вспоминай быстрее, – поторопил Вадима Дегтярев.

Тот нахмурился, несколько секунд вспоминая:

– Да разве сейчас вспомнишь. Лепетал что-то непонятное о каких-то списках, камерах или ящиках.

– Ладно, вспоминай пока, – потребовал Иван.

Он вынул из кармана сотовый телефон и набрал номер:

– Сергей, это Иван, я вместе с Вадимом. Где нам лучше встретиться с тобой? Пока многое не ясно, но кое-что интересное я тебе рассказать могу.

– Я скоро буду на фондовой бирже, подъезжайте и вы туда. Там мы вас и подберем.

Иван отключил связь и дал команду шоферу:

– Езжай на фондовую биржу на улице Кричевского.

Два черных джипа остановились у пятиэтажного здания, где располагалась фондовая биржа. В этот момент оттуда вышли Иван Дегтярев и Ганошников и подошли к одной из иномарок. Открыв дверь, оба сели на заднее сиденье машины.

– Привет, Вадик! – поздоровался Потапов, сидевший рядом с шофером. – Как дела?

– До сегодняшнего дня все шло хорошо, – угрюмо ответил Вадим. – Но потом пришел Иван и начались проблемы.

– Что случилось? – спросил Потапов у Дегтярева.

– Буквально вслед за мной, не успел я зайти в кабинет к этому фабриканту, туда явились два типа, показав удостоверения прокурорских работников и потребовав, чтобы этот парень, – Иван кивнул на Вадима, – последовал вслед за ними для беседы. Кроме документов из прокуратуры, у этих ребят еще были «стволы» под мышками – «ТТ» с глушителями. Я решил не рисковать и не отдавать им Вадика, пока сам не побеседую с ним. Неизвестно, где бы мы потом нашли… его труп…

– Разумно, – одобрил Потапов. – Ты задавал ему вопрос, который нас интересует?

– Да, – ответил Иван.

Иван толкнул локтем в бок Ганошникова и с иронией в голосе скомандовал:

– Давай, мальчик, расскажи дядям, что ты узнал от убитого.

Ганошников хмуро посмотрел на Дегтярева, потом заявил, обращаясь к Потапову:

– Я еще раз повторю, что точно не помню, поскольку не придал его словам какого-то значения. Судя по всему, он сожалел о случившемся.

Потапов тяжело вздохнул и произнес с мрачной иронией в голосе:

– Да, его можно понять, не каждый день умираешь.