– Конечно, конечно. Мне вовсе ни к чему, чтобы меня считали льстецом и лицемером. Я всего лишь констатировал факт.

– Все, доконстатиховал? Ладно. Так куда это вам нужно попасть, чтобы помочь умихающему пхиятелю?

– За Глиттергейст.

– Так далеко на запад? – Она изумленно покачала головой. – Да, в удивительном михе мы живем.

– Еще в каком удивительном, – пробормотал Джон-Том.

– Ни хазу не плавала по океану, а по Глиттехгейсту и подавно. – Тигрица посмотрела сквозь решетку. – Так это и есть твоя волшебная палочка?

– Это и есть. Кроме нее, мне бы пригодились ключи. Вон они, на столе. Если мы завладеем бечевкой, привязанной к дуаре, может, удастся подтащить ключи сюда. – Он поглядел на лестницу. – Но, боюсь, уже поздновато.

– Ну что ты, мой сахахный. Хаз уж тебе так необходимы эти ключи… – Розарык положила лапы на прутья, сделала могучий вдох и поднатужилась. По доспехам побежала рябь от вздувшихся мускулов. Раздался скрежет, и металлические прутья согнулись, как спагетти. Тигрица шагнула в проделанную ею дыру, подошла к столу и взяла связку ключей.

– Они еще нужны?

Мадж уже выскочил из камеры, Джон-Том наступал ему на пятки. Юноша поспешно подобрал дуару и повесил на плечо.

– Думаю, обойдемся. Розарык, ты истинная дама.

– Ага, вся такая нежная, деликатная, утонченная, – добавил Мадж.

– Кажется, вы мне нхавитесь, – задумчиво произнесла Розарык, глядя на Маджа, – хотя никак не возьму в толк, льстите вы или шутите. – Она взмахнула тяжелыми мечами. – Надеюсь, все-таки шутите. Иначе я вам не завидую.

Джон-Том поспешил ее успокоить.

– Не стоит придавать значение болтовне Маджа. Он все время треплется. Это как болезнь. – Он обернулся, чтобы кинуть на выдра предостерегающий взгляд.

– Это я и сама вижу, – сказала тигрица. – Ладно. Не знаю, как я попаду домой, но знаю точно, что в этой дыхе мне делать нечего. Давайте лучше найдем местечко, где можно спокойно посидеть и потолковать.

– Меня устраивает, – согласился Джон-Том. В этот момент на верхней ступеньке появился дикобраз, которому предшествовала парочка рослых и вооруженных до зубов волков. Они увидели Розарык почти в то же мгновение, что и она их. Стряхивая мох с потолка боевым кличем – смесью дикого рева и проклятия – и вращая обоими мечами, как пропеллерами, она ринулась по лестнице, которая опустела с поразительной быстротой. Отвесив легкий поклон, Мадж простер лапу.

– После вас, о виртуоз колдовства и чаропения.

Джон-Том состроил ему рожу и поспешил за Розарык. Сверху доносились панические крики, вой, визг и тявканье. И над всем этим доминировало громоподобное взревывание тигрицы.

– Не спеши меня расхваливать, – сказал Джон-Том выдру. – Она не совсем то, что я надеялся вызвать.

– В этом, босс, я не сомневаюсь, – усмехнулся Мадж, резво скача по пятам за другом. – Как всегда, верно? И тем не менее хоть ты ни разу не получал от своего чаропения че хотел, оно обычно помогало.

– Мадж, если ты не перестанешь болтать, она поймет, что я не способен отправить ее домой.

– Да ладно, кореш, – сказал Мадж на очередной лестничной площадке. – Зачем делать из мухи слона. К тому же, – его улыбка расползлась до ушей, – если милашка вздумает скандалить, ты снова скажешь про прекрасные глаза.

– Слушай, заткнись, а?

Главное караульное помещение выглядело так, будто в нем погулял смерч. Все столы валялись кверху ножками, пол был усеян обломками мебели, искрошенные древки копий и пик впитывали в себя пахучую жидкость из разбитых кувшинов. В караулке остались двое стражников – они пластом лежали поверх обломков. Никто не возражал, когда Джон-Том и Мадж принялись шарить по уцелевшим сундукам и шкафам.

В одном из сундуков обнаружились лук и стрелы Маджа, в другом – боевой посох Джон-Тома. Кошелек Клотагорба пропал бесследно, да Джон-Том и не надеялся его найти. Исчезновение золота больше расстроило его спутника.

– Сволочи, ублюдки, ворье проклятущее! – кипятился Мадж, будто напрочь запамятовал, что ему и самому случалось умыкнуть кошелек-другой.

– Угомонись. – Джон-Том потащил его вверх по лестнице. – А то ты так страдаешь, будто впервые в жизни остался без гроша в кармане.

– Я этого не утверждаю, приятель, – отозвался Мадж, прекратив свои стенания. – Значица, когда я знакомлюсь с золотишком или серебришком, расстаться с ним бывает потруднее, чем со старым другом.

– Хотелось бы посмотреть, как ты тоскуешь не о деньгах, а о чем-нибудь другом.

– Чувак, ты ко мне несправедлив.

Мадж выставил перед собой лук с готовой вылететь и ужалить стрелой. Если судьба будет к нему благосклонна, она поставит под выстрел Ченельску или кого-нибудь из его прихлебателей. Ничто не могло порадовать выдра больше, чем продырявленный коати.

– Тебя интересует моя чувственность? – продолжал Мадж. – Эх, видел бы ты меня у мадам Лорши!

– Я говорю о чувствах: порядочности, любви – а не о похоти.