Здесь, на подступах к городу, беглецы были не одиноки. Некоторые беженцы добирались пешком, иные – в ненавязчивом обществе верблюдов и осликов. Кое-кто ожесточенно хлестал тягловых ящериц по головам.

Мимо промчалось несколько страусиных выводков – без пассажиров, но с тяжелыми вьюками на рудиментарных крыльях. Не было седоков и на кугуарах, целая семья которых прибежала с севера на задних лапах – в точности как Розарык. Бранясь, вопя, скуля и хныча, потоки разнородной жизни сливались в охваченную паникой толпу, которая ломилась в город.

– Ничего, прорвемся! – крикнул Джон-Том друзьям, когда они добрались до края толпы. Он не оглядывался, боясь, что желто-коричневая песчаная лавина немедленно разоблачит его предсмертный блеф. В горле пекло, как под капотом новенького «Корвета» после дня непрерывных гонок, но остановиться и глотнуть воды за пределами спасительных стен он не осмеливался.

Затем под его ногами заколыхался бревенчатый мост. Джон-Том глянул вниз – дыра на дыре. Вероятно, лес для моста привезли с далеких гор. У рва, черным кольцом обнимавшего город, не было видно дна.

Сначала Джон-Том предположил, что Красный Камень возведен на холме в центре кратера древнего вулкана, но версия рассыпалась, стоило поглядеть на ров повнимательней. Слишком уж гладкими и отвесными были его стены – даже для рукотворных. Нет, этот жуткий ров выкопало нечто. То, чего юноша даже вообразить не мог.

В воздухе витали разные запахи, в том числе тяжелый мускусный дух. Мост казался бесконечным, проемы между здоровенными бревнами – опасно широкими. Стоит Джон-Тому оступиться, и он, даже если не сорвется, будет раздавлен обезумевшим от страха живым катком.

В городе, за надежными стенами, паника сразу утихала. От ворот шеренги высоких стражников в желтых мундирах направляли выдыхающийся поток беженцев в огромный внутренний двор. Эта полоса земли шириной в несколько сот футов отделяла городскую стену от зданий и предназначалась для тех, кто искал убежища от ползучих песков.

«Часто ли такое бывает?» – гадал Джон-Том. Насчет этого верблюд и крыс ни словом не обмолвились, но и так было ясно: бунт песка – явление регулярное и предсказуемое.

– Мне надо видеть, что творится снаружи, – сказал он тигрице, возвышающейся над толпой, подобно каланче. Она кивнула.

Ожидая наплыва беженцев, предусмотрительные горожане поставили палатки. Хотя Джон-Том и его друзья вошли в Красный Камень последними, их меньше всего заботили поиски крова.

– Сюда. – Розарык взяла его за руку и повела за собой сквозь мельтешащую, роящуюся толпу – казалось, полосатый айсберг разрезает меховое море. Мадж кое-как ухитрялся держаться в кильватере.

Они подобрались к городской стене и шли вдоль нее до каменной лестницы. Там Джон-Том высвободил руку из лапы Розарык и двинулся вверх.

А вдруг песок заполнит ров? Что тогда?

На стене уже стояло несколько любознательных. Держались они невозмутимо, и Джон-Том предположил, что опасности нет. И вообще, в городе все вели себя слишком спокойно для большой беды.

Скучающий стражник – долговязый сервал в высоком тюрбане, защищающем нежные уши, – шагнул в сторону, освобождая проход.

– Экскурсанты, не забывайте про вибрацию, – предупредил он.

Они поднялись на самый верх стены и увидели пустыню. За рвом выворачивался наизнанку ландшафт. Бесследно исчезли горы, преодоленные ими несколько дней назад. Ни пятнышка материнской породы, ни единого скального останца – только песчаное море, одинокая двухсотфутовая волна, идущая на город и шипящая подобно миллиарду раскаленных сковородок с беконом. Джон-Тому остро захотелось вниз, он решил спросить стражника, что будет дальше, и уже положил ладонь ему на плечо, но передумал, увидев безмятежные лица других зрителей.

Могучая волна не разбилась о хилые городские стены, а начала соскальзывать в темный ров, бесконечным водопадом стекать в сверхъестественно глубокую траншею. Волна тоже была бесконечна. На глазах у экскурсантов она как будто поднялась еще выше – гребень рвался к облакам, а подошва осыпалась в пропасть.

Вокруг города неистовствовал гром, под ногами у Джон-Тома ощутимо дрожали блоки песчаника. Он повернулся. Куда ни глянь – волна, даже крыши домов ее не заслоняют. Город окружен песчаным валом многофутовой высоты и неизмеримого объема, и все это каскадом рушится в бездну, опоясывающую Красный Камень.

Прошло тридцать минут. Волна начала сокращаться. По-прежнему тонны песка ссыпались в ров и исчезали бесследно. Еще несколько минут, и каскад разбился на струйки. А вскоре последние песчинки улетели в пропасть.

За рвом, залитый лунным светом, лежал скелет пустыни – камень такой же голый, как поверхность луны. Между Красным Камнем и горами не осталось ничего живого, ничего подвижного. В коренной породе темнело несколько воронок – древних впадин, считанные минуты назад полных песка и гравия.