– позвольте спросить уважаемый Хэрн, а у вашего народа я слышал очень интересный стиль исполнения песен, не продемонстрируете ли его нам. Уж очень хочется приобщиться к истокам древнего искусства. – умело завернул замысловатую фразу хитрый герцог Ивалье. Он постоянно пытался подковырнуть нашего великого мага подкидывая часто заковыристые и очень неудобные вопросы. На тему, а где вы раньше жили, а откуда у вас такой молодой, но очень талантливый ученик, как можно подобрать себе в команду таких воинственных телохранителей и так далее и тому подобное. Короче достал.

Вот и теперь песню ему подавай. Хэрн мнётся, Мартин, воспользовавшись тем, что конкурент занят, полностью завладел вниманием красавицы Олии.

– понимаете ваша светлость, каждым делом должен заниматься профессионал. Так меня в своё время учили. И учили хорошо но, увы, никак не пению и музыцированию. Немного другому. А самостоятельно таланта к этим дисциплинам я не открыл. Я думаю – тут Хэрн мстительно посмотрел на весело шептавшихся Мартина и Олией – нам стоит попросить спеть что-нибудь поэтическое моего друга Мартина, он весёлый и лёгкий в общении человек и должен быть наделён такими добродетелями как умению петь и играть на музыкальных инструментах.

Его тут же поддержала баронесса, а следом за ней и все остальные громко скандировали

– Мартин, хотим песню!!! Мартин, хотим песню!!! Мартин, песню!!!…

Опешивший Мартин, не ожидавший такой подставы со стороны друга, ничего умнее не придумал и на автомате выдал.

– господа прошу прощение, но я воин и пою только строевые песни. Если вы хотите музыки, то вам к малышу. Он играет и поёт, у него и инструмент есть. – сказал и выпучил на меня глаза, прикрыв рот рукой.

Ну, гадёныш, сдал с потрохами. А о последствиях вы подумали. Нет, вижу, что до обоих только сейчас доходит, что они доигрались.

– О-о-о!! оказывается среди нас скрываются истинные таланты! – захлопал в ладоши барон – просим! Просим! Просим!

Я уничтожающим взглядом глянул ни притихших шкодников и, улыбнувшись, сказал сиятельным господам.

– увы и ах уважаемые господа, спешу вас огорчить, но сегодня я очень устал, а инструмент у меня полу магический и не приемлет, когда я к нему прикасаюсь без должной подготовки и настроя. Мне очень жаль, как-нибудь в следующий раз. Моё почтение – я поднялся, учтиво поклонился одновременно всем и никому в отдельности, каюсь, подсмотрел, как это делал герцог Ергонии – ещё раз прошу простить меня. До свидание, вынужден вас оставить, устал, знаете ли. – ещё один поклон и я скрылся за полами шатра.

Молчанием проводили меня все. Никто так и не проронил и слова.

– а ведь малыш прав – подал голос герцог – завтра у нас тяжёлый день, и хотя мы смогли неплохо подготовиться и экипироваться, но стоит всё-таки отдохнуть перед переходом. Спасибо всем за компанию. Спокойной ночи. Вы со мной уважаемый барон?

– Несомненно, ваша светлость.

Через несколько минут у костра остались сидеть только Мартин и баронет. Хэрн ушёл провожать Олию до фургона.

Я так и уснул под постоянное бормотание разговора двух корешей. А перед тем как окончательно провалиться в объятие Морфея услышал присоединившийся приглушенный голос Хэрна, и доносившиеся через равные промежутки стук кубков. Опять вино достали! Неугомонные! Бай-бай!!!

“* Отступление первое *” Не торопясь, прогулочным шагом, в свете отблесков сторожевых костров к месту своей ночёвки шли два командира. Они временно, а может и на всегда влились своими группами в один отряд, чтобы вместе выйти из очень серьёзной сложившийся ситуации, на пути их маршрута домой.

– что скажете барон? – тихо, чтобы мог его расслышать только, его путник устало проговорил герцог Ивалье.

В свои тридцать пять лет, находясь в постоянной опале со стороны императора и всей правящей клики, он двоюродный брат нынешнего правителя империи Синг смог дослужиться только до должности командира корпуса. Он единственный в своё время резко подверг критики решение императора на проведение интервенции на ранее дружественное Великое герцогство, которое связывало с империей тысячелетия дружбы и тесного сотрудничества. Между странами никогда не было войн. И он в резкой и довольно грубой форме как троюродный дядя критиковал сына императора принца Омара за его безрассудное решение воевать с друзьями, когда все вопросы между странами можно было легко решить с помощью переговоров. Но принц был не вменяем, когда вопросы касались герцогства, и в особенности молодой и красивой дочери герцога Кастеллии.

“Как она посмела отвергнуть его ухаживания и прямое предложение руки и сердца? Его отвергли, не пожелав когда-нибудь стать императрицей!!!”

И герцог назвал именно эту причину главной в безумном желании принца силой оружия присоединить единственное свободное герцогство в мире к империи и покорить недоступную и строптивую красавицу. Принц был в ярости. Они тогда много чего друг другу наговорили. И уже на территории герцогства в составе экспедиционного корпуса после двух сокрушительных поражений, которые нанесли им войска нового герцога, она всё-таки вышла замуж, принц с ужасом вспоминал то, что тогда в столице в кабинете отца говорил ему дядя. Герцог в свою очередь в катастрофической ситуации вызвался сам с остатками своего корпуса составить арьергард отступающей армии. Согласился прикрыть отход и тем самым сохранить для империи гвардию. Принц перед началом отступления присвоил корпусу звание новой гвардии и отряд, состоящий всего из двухсот всадников, по приказу своего командира перекрыл перевал между равнинами.

Четверо суток гвардейцы держали оборону. Четыре дня дали они остаткам армии на спокойное переформирование и на организованное отступление на свою территорию. А потом был недельный марш по горам, бесконечные плутания и боестолкновения. Но он смог выйти сам и вывел остатки своего корпуса. Он сохранил знамя!

– всё очень странно. Но я скажу одно, нам сильно повезло. Ведь они могли и проехать мимо. И вовсе понаблюдать за избиением каравана со стороны и не вмешиваться. Я повторюсь, нам повезло. Во всяком случае, мне и моим людям.