– А что? Ничего идейка!
– оживился Котов.
– Даже очень ничего! Как же это мы раньше об этом не додумались? Класс! Ну!

– Что, ну?

– Давай, звони братцу. Телефон-то помнишь?

– Помню, да только того, как бы не очень удобно. Или как? Звонить?!

Нинель Михайловна в нерешительности посмотрела на дочь и зятя. Те дружно закивали головами.

Котов оперативно подтащил аппарат. Замирая от волнения, Нинель Михайловна набрала номер.

– Нет никого, - сказала она и быстро повесила трубку.

– Ты, как будто боишься!
– хмыкнул Котов.
– Дольше держать надо. Мало ли. Может, у него расстройства живота. Шутка юмора. Давай, звони! Куй, пока горячо!

Нинель Михайловна повторно набрала номер.

– Алло?! Алло? Братец?
– сказала она в трубку.
– Что-то плохо слышно! Ага, вот сейчас лучше. Привет, братец! Узнал меня? Рад? А уж я как рада! Как у тебя дела? Хорошо? Рада за тебя, а у меня всё плохо. Так плохо, хоть ложись и помирай: болею, братец, ходить тяжело. Голова кружится. Не знаю - помру, наверное, скоро. Что, что?! Кто, кто? Котов? А чего ему сделается - на пенсии груши околачивает, да на нервах играет. Наталья? О, она у меня стала такой красавицей! Замуж вышла. Да, за очень хорошего человека! Сыночка родила. Скоро годик будет. Мальчишка замечательный. Чего? Спасибо, конечно, но особо поздравлять не с чем. Зять никак работу не найдёт. Живём на две пенсии: мою и Котова. Все деньги уходят на лекарство да на оплату квартиры. На еду не остаётся. Чего говоришь? С деньгами можешь помочь? Спасибо, не откажусь. Сколько можешь дать? Сколько? О, нет, братец! Мне этого не надо: я хоть и бедная, но гордая. Милостыню ни от кого не брала и брать не собираюсь. Чего хочу? Денег хочу за половину родительской квартиры. Чего? Приватизировал? Ну, и что? Я дала согласие?! Вот этого не надо! Не надо врать! Что?! Какая же ты сволочь, братец. После таких слов я и знать тебя не хочу! Общий привет! Прощай!

Нинель Михайловна в сердцах кинула трубку.

– Душно-то, аж взмокла вся!
– сказала она, обмахивая себя ладонью.
– Нет, вы видели, каков подлец! Он утверждает, что я сама отказалась от квартиры! Хам! Всё, считайте - нет у меня больше родственников!

– Офф!
– глубоко вдохнул Котов, как будто вынырнул из-под воды.

От возмущения он едва не задохнулся: супруга путём отворачивания головы и сбрасывания со своего плеча его руки, проигнорировала все его попытки направить разговор с братцем в правильное русло.

– Ну, Нинель Михайловна, ты меня прости, конечно, но ты просто полная дура! Ты всё погубила! Тебе что братец предлагал? Деньги?

– Копейки!
– презрительно подтвердила Нинель Михайловна.

– Да, какая разница!
– воздел Котов руки к потолку.
– Брать надо было! Сначала по копеечке, потом по рублику, немного выждать, и уже по сотенке можно было требовать! Вот бабы, любое дело языком погубят!

– Можно мне сказать?
– сказал Ибрагим, демонстрируя абсолютное спокойствие и хладнокровие.

– Что, опять идея?
– открыл рот Котов.

– Послушайте, спрашивать потом будете, - нахмурился Ибрагим.
– Я думаю, что сначала нам нужно получить информацию о вашем братце. Может быть, найдём компромат, за что можно будет зацепиться. Это первое. Второе - нам нужен юрист, туда-сюда, посоветоваться. Если право на долю квартиры у нас есть - никуда ваш братец-шматец не денется - заплатит, как миленький. Я могу взяться за это дело. Толко от вас мне нужны письменные полномочия. Ваш братец должен знать, что я не посторонний человек.

– Слушайте, а он дело говорит, - обрадовался Котов.
– Чем чёрт не шутит, может и правда, дать Ибрагиму полномочия? Как, мать, согласна?

– А, что нам терять?
– ответила Нинель Михайловна.

– Не волнуйтесь, дорогие, сделаю всё в лучшем виде.

– Спасибо, но мне кое-какие деньги нужны!
– сказал Ибрагим, спрятав в карман бумагу за подписью Котовых, в которой ему доверялось получить с братца Нинель Михайловны половину стоимости родительской квартиры.

– Это ещё зачем?!
– воскликнула Нинель Михайловна.
– У меня нет денег! Пенсию только через две недели принесут.

– Ай-я-яй, - покачал головой Ибрагим.
– Мне звонить по телефону надо? Мне ездить в транспорте надо? Юристу заплатит хоть что-то надо? Мне поесть мало-мало надо? Наталья, хоть ты им скажи - чтобы получить что-то, нужно сначала вложить что-то! Это же элементарно!

С трудом разомкнув слипшиеся от долгого молчания губы, Наталья голосом только что проснувшегося мультяшного слонёнка, прогундосила:

– Нену-у-у, правда, мам, пап! Ну-у-у, есть же деньги.

– Наталья!
– воскликнула Нинель Михайловна, окатив дочь взглядом, полным презрения и жалости. Так обычно смотрят на предателей и изменников Родины!

Ибрагим объявился через три дня. Пришёл под вечер, когда Котов и Наталья уже спали. Супердовольный вид зятя однозначно свидетельствовал о положительном результате, возложенной на него миссии.

С молоком матери всосав принцип - "мужика сначала покорми, остальное - потом", Нинель Михайловна повела Ибрагима в кухню. Нужно сказать, что наблюдать за тем, как ест мужчина, являлось для Нинель Михайловны истинным удовольствием, по силе сопоставимым с сексуальным. Это ей помогло не задать зятю ни единого вопроса, пока Ибрагим не откушал тарелочку борща, рыбку с картошечкой и не запил всё это сладким чаем.